Оксана шагала в темноте пустынной улицы и дрожала от холода. Мелкий холодный дождь лил весь день, и кроссовки, промокшие ещё утром, противно чавкали.
Тут и там уютно и тепло горели окна в домах, маленький городок переходил в спящий режим. Иногда из приоткрытых окон до Оксаны доносился смех, разговоры…
Воспоминания накатили волной, переливаясь, как кадры из фильма.
Вот она, Игорь и Галинка на городском пляже. Галинка нашла на берегу ракушку, зовёт отца. Игорь подбегает, хватает Галинку на руки и подбрасывает её вверх. Дочка жмурится, кричит от восторга, её длинные золотистые волосы разлетаются, словно солнечные зайчики. И она, Оксанка, млеет – вот оно, счастье!
Всё кончилось в одночасье.
То утро начиналось как обычно. Оксана заплела Галинке косы, приготовила на завтрак Игорю его любимую овсянку ( с некоторых пор он стал питаться по какой-то особой правильной системе). Сама только пригубила из чашки кофе — времени было много.
— Игорь, мы пошли! – крикнула она из прихожей.
Заспанный муж вышел из спальни, поцеловал Галинку:
— Ты сегодня на обед домой? – спросил он жену.
— Да, а что? — спросила Оксана.
— Захвати в магазине апельсинов, сок выжмем, — сказал он.
— А ты сегодня на работу не торопишься? – спросила Оксана.
— Успею, — отмахнулся Игорь. – Работа не волк, в лес не убежит, да, Галинка! — он дотронулся пальцем до носа дочери. — Давай, первоклассница! Учись хорошо. Удачного дня.
Оксана взяла дочь за руку, и они вышли из дома. Почему-то Оксанка обернулась. Она увидела, что Игорь стоит у окна спальни и смотрит им в след. Она помахала рукой, но Игорь не ответил.
Оксанка пожала плечами, и они с Галинкой прибавили шаг. Хоть до школы рукой подать, время уже поджимало.
Забежав домой в обеденный перерыв с работы , Оксана сначала подумала, что в квартиру пробрались воры. Все шкафы вывернуты на изнанку, часть вещей валялась на диване, на полу в коридоре и в ванной обрывки пакетов, носки без пары, носовой платок.
Не разуваясь, Оксана прошлась по квартире, кинулась к тайничку за кроватью – денег не было.
Она набрала номер телефона Игоря.
— Алло, Игорь, — не дожидаясь ответа, она начала кричать в трубку . – Ты где?
— Послушайте, дорогуша! Прекратите истерику! – раздался в трубке чужой женский голос. – Игорь у меня и он не желает с Вами разговаривать.
— Я не понимаю… Что значит: «Не хочет разговаривать»? Кто Вы?
— Ну, раз он сам не решился, скажу я. Всё очень просто, милочка: я люблю его, он любит меня, и мы решили, что будем жить вместе. А Вы действительно истеричка, как он и рассказывал. Мой Вам совет, не позорьтесь и не звоните ему.
Ошеломлённая Оксана нажала сброс. Пакет с апельсинами выпал из рук, и круглые оранжевые плоды вприпрыжку разбежались по комнате.
До Оксаны медленно доходил смысл всего происходящего. Только теперь она поняла, чем объясняются частые задержки мужа на работе, его отлучки по выходным: «Ксюш, у Макса проблемы, нужна помощь», «Ксю, Серёга позвонил, у него что-то случилось. Я съезжу, поддержу. Если что, заночую у него. Ты же понимаешь, кто, если не я!»
Она безгранично доверяла ему. Действительно, кто, если не он: обаятельный, понимающий, тонкочувствующий, умеющий приободрить, пожурить, дать совет. Ей всегда казалось, что с ним она живет, как у Христа за пазухой. Что их семье никогда не грозит ни буря, ни ураган, ни тайфун – от всего защитит Игорь.
Защитил... Мало того, что сбежал трусливо, да ещё и деньги забрал. Те, что были приготовлены, чтобы внести за кредит, оформленный, кстати, на Оксану.
Галинка! Как она скажет дочери, что отец её предал? Как жить дальше? Её зарплаты не хватит, чтобы выплачивать кредит, оформленный на неё. Кредит на машину, которую Игорь купил себе, потому что ему, как коммерческому директору фирмы полагается ездить на приличном авто, а не на том ржавом корыте, подаренном тестем.
Оксана пыталась ещё несколько раз позвонить мужу на сотовый, на рабочий. Сотовый был недоступен, а по рабочему телефону отвечала заученными фразами секретарша:
— Он вышел. Что ему передать?
— Игорь Сергеевич сейчас в командировке. Нет, когда вернется, не знаю.
А в один из дней, когда она прозвонилась на сотовый телефон мужа, ответила всё та же женщина:
— Милочка, я уже объяснила, чтобы прекратили свои домогательства! Игоря сейчас нет дома, он повёл сына на тренировку, — важно проговорила женщина.
— Какого сына? – тихо спросила Оксана.
— Моего. Нашего, — ответила женщина. — Он всегда мечтал о сыне, и теперь он у него есть. А о вас он даже не хочет слышать!
Оксана бросила трубку и дала себе слово, что никогда больше не наберёт этот номер.
Чтобы хоть как-то свести концы с концами, Оксана подыскивала подработку. Работая воспитателем в детском саду, устроилась ещё в магазин, в котором по вечерам мыла полы. Ночами, уливаясь слезами, то штопала на кухне дочкины колготки, то вязала из остатков пряжи носки, надеясь их продать в выходные на рынке. Но денег не хватало, всё уходило на оплату счетов за квартиру и на погашение автокредита.
Жизнь потеряла все краски. В палитре остались только чёрный и немного серого.
Галинка долго плакала, потом неделю ни с кем не разговаривала. Девочка как-то сразу повзрослела, её глаза погасли, в них исчезли солнечные блики. Даже волосы потускнели, стали блёклыми и безжизненными.
Девочка научилась сама открывать тяжёлый замок их квартиры, ходить в магазин за продуктами. В школу и из школы девочка ходила одна, а по выходным вместе с матерью стояла на рынке.
Из весёлой щебетуньи она превратилась в молчаливого, нахохлившегося птенчика. Только иногда во сне девочка всхлипывала и звала папу.
Оксана прибавила шаг, почему-то ей вдруг стало нехорошо и маетно... Перед глазами возник образ Галинки. Оксане показалось, что дочь сидит в углу комнаты, уткнувшись в колени, и плачет.
Оксана перешла на бег, её сердце колотилось с бешеной силой, предчувствуя беду.
В полумраке ноябрьского вечера Оксана увидела на пешеходном переходе возле своего дома «Скорую помощь». Проходя мимо, услышала обрывки фраз:
— Как жалко, такая малышка!
— Скотина! Ужрался, шары залил, никого не видит.
— Девочка почему одна тут? Мать –то где? Не смотрят за детьми, вот они и погибают.
Оксана резко развернулась, подошла к «Скорой». Врачи на носилках загружали в машину тело маленькой хрупкой девочки. Едва держась на ногах, Оксана рванула к ней, крича врачам:
— Подождите, я должна быть уверенна, что это не…
Галинка в тот день недомогала. Придя из школы, укуталась в свитер отца, который нашла в шкафу и уснула. А когда проснулась, на улице было темно. Девочка вспомнила, что мама просила её купить хлеба. Галинка немного постояла перед зеркалом: свитер отца доходил девочке до колен. Она засмеялась, обёрнула свитер ещё ниже, повертелась, надела поверх свитера курточку и побежала в магазин.
Галинка умерла на месте. Удар был такой силы, что девочка получила травмы не совместимые с жизнью. Водитель был нетрезв, скорость большой. Ребёнка на переходе мужчина увидел в самый последний момент, пытался тормозить, но было поздно.
Вечером после похорон Оксана сидела в мёртвой тишине своей квартиры и медленно раскачивалась вперёд – назад.
Телефон надрывался от звонков, но Оксана никого сейчас не хотела слышать. Жизнь потерла весь смысл. Для кого ей жить? Зачем?
Она вдруг поднялась с места, прислушалась: ей показалось, что она слышит плач Галинки.
Женщина отозвалась:
— Не плачь, моё солнышко! Я к тебе иду!
Оксана рванула из дома, в чём была. Она бежала на голос дочери до тех пор, пока не оказалась у реки.
У моста женщина остановилась, прислушалась – со всех сторон доносился только шум машин.
Оксана дошла до середины моста, уверенно встала на железное ограждение, постояла какое-то мгновение и ринулась вниз с моста…
Ей не было больно. В глаза ударил ослепительный свет и голос, приятный и добрый тихо спросил:
— Ну, зачем ты так?
— Я искала дочь! Я хочу к ней! – крикнула Оксана.
— Понимаешь, теперь вы с ней не можете увидеться. Таков закон. Таковы правила. Если бы ты дождалась встречи, она бы состоялась. А так… Увы... Ты теперь никогда не сможешь её увидеть.
— Почему, ну почему так! – зашлась в рыдании Оксана. – Чем я заслужила такую немилость? За что? Дайте мне увидеть мою дочь! Это всё, что у меня осталось, я прошу, не отнимайте её. Если бы я могла повернуть время назад, я бы всё изменила!
— Не плачь, девочка моя, — дрогнул голос. – Я подумаю, что можно сделать. Правила нарушать никак нельзя, но всегда есть исключения. Мне нужно посоветоваться.
Сколько прошло времени, Оксана не понимала. Её качало в лучах света, как на волнах, а вокруг раздавалась лёгкая музыка.
— Вот что! – вернулся из небытия голос. – Ты сможешь увидеть свою дочь и быть всю жизнь с ней рядом. Только всё совсем не так, как ты себе представляешь. Согласна?
— Я на всё согласна! – крикнула Оксана и свет исчез. Оксана почувствовала лёгкое жжение в груди и ощутила полёт. Она закрыла глаза и решила – будь что будет. Главное, что она вернётся к дочери.
— Валентина Петровна, — врач теребила в руках очки, — мы получили результаты обследования. У Вас не может быть детей, у Вас бесплодие. Ну, не расстраивайтесь, в конце концов, можно взять ребёнка из детского дома или дождаться очереди на ЭКО. Надумаете, приходите, расскажу какие документы собирать, — будничным голосом закончила тираду врач и крикнула, — Следующий!
Валентина возвращалась из райцентра в свою деревню вся в слезах. Как она скажет Ивану, что у них не будет детей, ведь он так мечтает о ребёнке. Только и говорит об этом. Да и соседки, кумушки деревенские, уже шепчутся за спиной. Мол, взял Иван за себя «пустую», детей сроду не дождёшься. Пять лет живут, а детей всё нет. Вот подумает, да уйдёт к другой. А то! Виданное ли дело, с бездетной –то жить. А Иван мужик видный, быстро себе найдёт с кем дитя завести.
Валентина шла, не разбирая дороги. Ей казалось, что несчастнее её нет никого на свете. Подходя к дому, у крыльца она увидела кошку. Мокрая, вывалянная в грязи, словно существо с иной планеты, кошка дрожала и жалобно мяукала.
Валентина присела рядом.
— Бедняжка, где ж ты так умудрилась? – спросила она.
Размотала с шеи вязаный шарф, завернула в него кошку и вошла с ней в дом.
Плакать было некогда, нужно было спасать найдёныша. О результатах обследования Валентина решила мужу пока не говорить.
Истопив баню и выкупав страдалицу, Валя обнаружила, что это потрясающей красоты кошка, белая и пушистая, ещё и ласковая, словно ребёнок.
— Ого, у нас прибыль в дом, — радостно сказал Иван, завидев кошку. – Как зовут?
— Не знаю, — отозвалась Валентина. – Почему-то хочется назвать её Ксанкой.
— Ксанка, так Ксанка! О! Ксанка! – перебирал на все лады Иван кличку кошки, а она тёрлась об его ноги и громко мурлыкала. – Смотри, музыкальная! Да нам просто повезло, с такой кошкой никогда не будет скучно!
Он обняла жену, посмотрел ей в глаза:
— У нас всё будет хорошо! Ты мне веришь?
Валентина уткнулась ему в грудь и разревелась.
— Никого не слушай! – сказал ей Иван. – Я точно знаю, что всё будет так, как нужно нам! И даже не смей плакать! В этом доме предполагаются только слёзы радости!
Он легко поднял жену на руки и унёс в спальню.
Кошка запрыгнула на подоконник и, прикрывшись пушистым хвостом, замурлыкала известную только ей песню.
На деревню опустилась ночь.
То, что с ней что-то не то, Валентина поняла месяца через два. Её всё время клонило в сон, апатия накатывала волной. А ещё ей всё время хотелось до одури яблок. Ничего другого, кроме яблок она не могла есть. Даже не переносила запах любого съедобного продукта.
— Ты не беременна? – спросила Валю подруга Танька, глядя, как та с хрустом подъедает за обедом второй килограмм яблок.
— Ты что! Откуда! Мне ж врачи сказали… — начала фразу с набитым ртом Валя и вдруг осеклась.
Медленно дожевала яблоко, глянула на часы, рванула к выходу.
— Ты куда? – крикнула Танька ей вслед.
— В аптеку. Тест куплю! – ответила Валя.
Наутро, придя на работу, Танька даже не стала спрашивать Валентину о результатах теста – та светилась от счастья.
Подруги обнялись.
— Дурында, мало ли что врачи сказали! Надо верить!
— Это всё кошка! – смеялась Валя.
— Какая кошка? – не поняла Таня.
— Ну, примета такая, если кошка в дом сама придёт – к счастью. А она пришла, Ксанка наша, и счастье с собой принесла, — ликовала Валентина.
— Ну, не знаю, кошка там, не кошка, а главное, что ты скоро станешь мамой! -радовалась за подругу Татьяна. — Придумала, как назовёте?
— Ой, Иван хочет девочку. И чтобы Галинка!
— А что, красивое имя! Пусть так и будет!
Забирая жену из роддома, Иван бережно нёс до машины дочь, завёрнутую в красивое розовое одеяло. С тревогой поглядывал на Валентину:
— Ты как себя чувствуешь?
— Да всё хорошо, — улыбнулась она. – Не переживай, со мной всё в порядке. Ой, и Ксанка с тобой?
— Представляешь, запрыгнула в машину, будто поняла, что я за вами поехал.
Усадив жену за заднее сидение, Иван осторожно подал её дочь.
Кошка забеспокоилась, засуетилась, вытянула шею и шумно принюхалась.
Валентина откинула уголок конверта, в который была завёрнута девочка.
— Смотри, Ксана, это Галинка, — тихо сказала Валентина и с удивлением взглянула на кошку. Та смотрела на девочку нежно и печально. Ксанка отвернулась и из её глаз скатились слезы.
— Иван, наша кошка плачет? – спросила Валентина.
— Это она от счастья, — сказал Иван. – Она за нас рада.
Ночью Валентина осторожно приоткрыла дверь в детскую. В колыбели Галинки, у её ног лежала в позе сфинкса Ксана. Она повернула голову и, завидев Валентину, тихо замурлыкала, мол, не тревожься, спи. Я присмотрю, я на страже.
— Повезло нам с кошкой, с малышки глаз не спускает, — проговорила Валентина, прижимаясь к мужу. – Лучше няньки и не найти!
— Я же говорил, кошки всегда с собой счастье приносят, — ответил Иван и обнял жену.
— Ну, теперь ты довольна? – спросил голос.
— Нет, я счастлива! – ответила голосу Оксана. – А если учесть, что у кошек девять жизней, я тут надолго!
— Хорошо. Бывай, — отозвался голос. – Удачи!
Малышка во сне было засопела, приготовилась плакать.
— Тише, моя девочка, не плачь! Я с тобой, моё солнышко, — мурлыкала белая кошка и от её голоса малышка успокоилась и уснула. Во сне она улыбалась. Ей снилось море, ракушка и солнце.
Автор: Наталья Каблукова
