Клава выросла в селе, в семье из пяти человек: мама и бабушка Света, они воспитывали двух сестер погодок — ее, среднюю Валю и брата Виктора. Отец утонул зимой в полынье вместе с трактором, когда младшему было всего три месяца. Так семья осталась без кормильца.
В основном ими занималась бабушка, мама постоянно работала в две смены, медсестрой в местной больнице. Баба Света буквально на руках их вынянчила, да ещё успевала и хозяйством заниматься, и в огороде все выращивала.
А без всего этого они вообще бы пропали, зарплата у мамы была небольшая, пенсия по потери кормильца и того меньше, а уж о бабушкиной смешной пенсии можно и не говорить.
Клава одна из всех уехала в город, окончив школу с золотой медалью, поступила в мединститут и выучилась на терапевта. Она и в институте училась на отлично, потом ее заметили на практике, когда она была интерном в городской больнице и по окончании института, предложили место терапевта в отделении и выделили в служебной квартире, комнату.
Потом Клавдия Васильевна встретила своего будущего мужа и окончательно стала горожанкой. Теперь она изредка приезжала в гости в родное село. Мама и бабушка очень гордились ею, а сестра завидовала и, поэтому они практически не общались с ней.
Потом семья потихоньку начала распадаться: Валентина вышла замуж и ушла в дом к мужу, мама умерла — рак. Младший брат, вернувшись из армии первое время, жил с бабушкой Светой, ей на тот момент уже было семьдесят семь лет, а потом взял женщину с ребенком и перешёл жить к ней.
Бабушка осталась одна, она отказалась от предложения Клавы переехать к ней в город, сколько та ее не уговаривала, сказала, что привыкла управляться сама со всеми делами и жить в своем доме.
Прошло чуть больше года и вот, незадолго до новогодних праздников, бабушка не ответила на два звонка внучки.
Тогда женщина позвонила сестре, та сказала:
— Что ты переживаешь, с ней все в порядке, я видела бабушку несколько дней назад, издалека, она шла в магазин, наверное.
Клава попросила Валентину проведать старушку, но та пробубнила, что ей некогда, своих дел по горло, ничего с ней страшного не случилось, а случилось бы, соседи бы уже сообщили.
Клаву ее ответ взбесил, как можно так о живом, родном человеке говорить. Тогда она позвонила брату, трубку взяла невестка, которая, по словам бабушки, ее не любила. Та сказала, как отрезала, на просьбу позвать брата к телефону, что Виктор в запое, и отключилась.
Недолго думая, Клава взяла три дня за свой счёт и поехала в село. Когда зашла в дом, то возмущению ее не было предела.
Бабушка лежала на кровати, укутавшись в одеяло поверх тулупа, в холодной нетопленной избе. Она была совсем хворая и никто из внуков не удосужился даже дойти до нее, не говоря уже о том, чтобы купить лекарства и поухаживать за больной бабушкой.
Клава даже расплакалась от стыда и за себя, и за родных, которые бросили на произвол судьбы, ту, что вырастила их, отдав им свою любовь и заботу.
Клава прижала больную старушку к груди:
— Прости, родная, прости, ради бога, за черствость нашу. Все, одеваемся, я тебя забираю к себе, без всяких отговорок.
В городской квартире бабушка была впервые. Ей все было в диковинку и горячая вода из крана, и унитаз, на который она смотрела с удивлением, потом, когда выздоровела, боялась первый раз зажигать газовую плиту.
Клава купила ей все новое, особенно ей понравился махровый халат и мягкие тапочки, которых у нее отродясь не было, как она выразилась.
Внук, вернее, ее правнук, переехал в зал, а бабушке отдали детскую, чтобы она себя свободно и комфортно чувствовала. Повесили ей небольшой телевизор, а правнук научил ее управляться с пультом.
Бабушка поправилась, стала лучше выглядеть. Она пересмотрела кучу сериалов и фильмов, была такая счастливая, как маленький ребенок, удивляясь всему.
Клава радовалась, что бабушке у них нравится. Но прошло три месяца и в начале апреля она засобиралась домой. Внучка ее не отпускала, но старушка была непреклонна, огород ей, видите ли, надо высадить.
— Ты себя точно, хорошо чувствуешь?
— Клавочка, конечно, родная, я себя давно так хорошо не чувствовала, как сейчас. Поеду я, домой уже хочу.
Когда она собралась и, уже прощаясь с Клавой, сказала:
— Я прожила эти три месяца в раю на земле, спасибо тебе, моя любимая внучка. Это был единственный, настоящий отпуск за всю мою жизнь.
А ближе к осени бабушка ушла в небесный рай. Проводив ее в последний путь, Клава вернулась на восьмой день домой и зайдя в квартиру, вдруг опешила, увидев у зеркала бабушку, она стояла в своем, полюбившимся ей махровом халате и любовалась собой.
Потом посмотрела на Клаву, послала ей воздушный поцелуй и исчезла.
И вдруг Клава поняла: бабушка вернулась туда, где ей впервые за всю ее нелегкую жизнь, было действительно хорошо.
И на душе у внучки стало светло и радостно, от того, что она хоть капелькой счастья отблагодарила за все, свою любимую бабушку.
Автор: Фантазёрка И&К
