Витальке было всего три года, когда он остался без матери. Она погибла у него на глазах, успев отшвырнуть сына от налетевшего на них ревущего мотоцикла.
Словно пламя взметнулось ее красное платье, а потом наступила темнота и тишина.
Долго мальчик не приходил в себя, но врачи сделали все, что могли, и он открыл глаза.
Все боялись того момента, когда он спросит о матери, начнет звать ее, но мальчик молчал. Он молчал целых полгода, пока однажды не проснулся среди ночи с истошным криком: «Мама!»
Так, во сне к нему вернулась память и снова полыхнуло в глазах красное пламя. К этому времени Виталька уже жил в детском приюте и никак не мог понять, почему его отдали сюда. У него появилась привычка: он стал приходить к большому окну, из которого были видны дорога и главная аллея, и стоял, напряженно вглядываясь в даль.
– Ну что ты тут постоянно стоишь? – ворчала старая нянечка Тамара, ловко орудуя шваброй.
– Маму жду. Она придет за мной.
– Ох-хо-хо, – вздыхала Тамара. – Зря ты тут стоишь. Пойдем лучше я тебя чаем напою.
– Пойдем, – соглашался мальчик, а потом снова приходил сюда и смотрел на дорожку, вздрагивая, если кто-нибудь подходил к приюту.
День шел за днем, месяц за месяцем, а Виталька так и не покидал свой пост, ожидая, когда же полыхнет среди серого безрадостного дня красное платье и мать, протянув к нему руки, скажет: «Наконец-то я нашла тебя, сынок!»
Плакала Тамара, глядя на ребенка, жалела его, больше чем остальных, но ничем не могла помочь мальчику. А с Виталькой разговаривали врачи, психологи, еще кто-то, объясняли, что не надо так долго ждать маму, не следует день и ночь торчать у этого окна, ведь есть много других занятий, игры, например, общение с друзьями.
Виталька удивленно смотрел на этих странных и ничего не понимающих взрослых, кивал им, соглашался с ними, но как только они отпускали его, снова шел к своему окну. Сколько раз Тамара, приходя на работу, видела сквозь стекло силуэт мальчика, она не могла даже сосчитать сколько раз, уходя, махала ему на прощание.
Вот и в тот день женщина обернулась, посмотрела на ребенка и пошла домой, медленно передвигая усталые ноги. Ее путь лежал через мост над железной дорогой и тут мало кто задерживался, но сегодня там стояла молодая женщина и напряженно смотрела вниз. Вдруг она сделала какое-то неуловимое движение и Тамара поняла, что та хочет сделать.
– Ну и дура ты, – сказала она подойдя чуть ближе.
– Что? Что вы сказали? – спросила незнакомка у старухи, сурово глядевшую на нее выцветшими глазами.
– Дура, говорю! Что ж ты удумала, негодница?! Не знаешь, что ли, что это грех большой жизни — себя лишать? Не ты ее себе выбрала, не тебе ее и заканчивать?
– А если я больше не могу?! – с внезапным вызовом выкрикнула женщина. – Если сил больше нет? И смысла во всем этом не вижу?! Что тогда?!
– Тогда пойдем ко мне. Я вот тут за переходом и живу. Там и поговорим. А здесь стоять нечего.
И Тамара тихо пошла, не оглядываясь и затаив дыхание. Позади раздались шаги женщины и Тамара облегченно вздохнула — хорошо, что она успела вовремя.
– Как тебя зовут-то, дуреха?
– Оля.
– Оля… Дочку мою так звали. Умерла она пять лет назад. Заболела сильно и за год сгорела, так и оставила меня сиротой, живу бобылихой, ни внуков, ни детей, ни мужа. А меня Тамарой зовут. Да ты проходи, вот мое жилище. Не дворец, конечно, зато свое. Сейчас переоденусь и на стол накрою, поужинаем да чайку попьем, все и наладится. Ольга с благодарностью взглянула на пожилую женщину и улыбнулась ей.
– Спасибо вам за все, тетя Тамара.
– Вот то-то же… Спасибо… Эх, Оленька, да ведь женщине на земле всегда тяжело жилось. Сколько слез, сколько страданий перенести приходится. Но в крайности кидаться – последнее дело.
– Да вы не подумайте, – говорила Оля, согревая ладони горячей кружкой с ароматным чаем, – я вообще сильная. А тут словно помешательство какое-то нашло.
Сама ничего не понимаю…
Оля родилась в деревне и до семи лет жила, не зная горя. Отец и мать любили ее, ведь она была единственными ребенком в семье. А потом все распалось. Папа бросил их и уехал куда-то, оказалось, что у него уже несколько лет есть другая семья и другие дети. Мать, не выдержав удара, стала сильно пить и срывать зло на дочери.
Потом в отместку мужу, с которым так и не развелась, начала водить в дом чужих мужчин. Она забросила все дела, не готовила, ничего не делала по хозяйству и все легло на плечи малолетней дочери. Впрочем, очень скоро материны собутыльники растащили все, что оставалось от отца.
Оле приходилось наниматься к соседям то на прополку огорода, то на иную помощь, за это ей давали продукты питания и девушка кормила свою непутевую мать, не получая за это никакой благодарности. Впрочем, она добрых слов давно не ждала, понимая, что нормальной семьи с матерью у них уже не получится.
Отец за все годы ни разу не позвонил им, не спросил, как живется без него. Кто-то говорил Оле, что он переехал жить в другую страну, и она поняла, что больше никогда не увидит его.
Сколько обид и унижения вынесла Оля, об этом знала только она сама. Бедность девушки не позволяла ей иметь подруг и парни сторонились несчастной дочери местной пьяницы, поэтому она страдала от одиночества как никто другой. Их деревня была достаточно зажиточной и семьи, подобные Олиной, были наперечет. Потому девушка с юных лет стала изгоем в этом небольшом обществе.
Как-то к пятнадцатилетней Оле, спавшей ночью в своей маленькой комнате, ввалился пьяный собутыльник матери. Только чудом девушке удалось вырваться и выскочить в окно, избежав непоправимых последствий.
До рассвета она просидела за старым покосившемся сараем, а потом, когда убедилась, что в доме наступила тишина и все уснули, пробралась в комнату, забрала свои документы, вытащила из небольшого тайничка деньги, бросила в сумку немного вещей и, не оглядываясь, ушла из дома, чтобы не возвращаться сюда никогда.
А к вечеру приехал ее отец Иван, чтобы встретиться с дочерью. Он пришел в ужас от того, что увидел и стал искать Олю, опрашивал соседей, но никто ничего не знал. Зато теперь Ивану стало известно, как жила его девочка все эти годы. Долго рыдал он сидя в своей дорогой машине и проклинал себя за то, что так поздно спохватился и вернулся.
Иван долгое время был дальнобойщиком и во время одного рейса познакомился с богатой незамужней женщиной Галиной. Она несколько раз пользовалась услугами транспортной компании, в которой он работал, и каждый раз требовала, чтобы приезжал именно Иван. Он ей понравился и внешне, и по характеру, и Галина сделала все, чтобы заполучить его. Так и вышло. За несколько лет их встреч женщина успела родить двух сыновей, а потом заявила Ивану, что уезжает .
– Хочешь жить с нами, давай поедем вместе. А если нет – возвращайся к своей жене. Я тебя очень люблю, Ваня, и мне так трудно без тебя будет, но настаивать я не хочу. Делай выбор сам.
И Иван выбрал ее. Конечно, ему жаль было оставлять дочку, но разрываться на две семьи он больше не хотел. Да и мать Оли утомила его своими постоянными претензиями и ревностью. А еще она стала прикладываться к бутылке, заливая спиртным легкое недомогание, плохое настроение, просто неудачный день.
Однажды, когда Оля была в школе, Иван вернулся домой и застал жену с каким-то мужиком. Это решило все. И когда девочка пришла домой, увидела только выпившую мать. Она и сказала дочери, что отец бросил их и уже не вернется.
Не хотела возвращаться домой и Оля.
Она уехала в город и там стала искать возможность для заработка. Повезло ей и с жильем. Добрая одинокая старушка Зинаида сдала ей маленькую комнатку и девушка оплатила ее за три месяца вперед. Когда срок истек, бабушка предложила вежливой и трудолюбивой квартирантке ухаживать за ней, а за это жить бесплатно.
Пять лет девушка выполняла все для своей квартирной хозяйки, последние два года старушка и вовсе была лежачей. Когда же ее не стало, наплакавшаяся от жалости к ней Оля с удивлением узнала, что она стала наследницей Зинаиды и теперь имела собственную квартирку, хоть и на окраине города и совсем маленькую.
Однажды Оля познакомилась с Юрием, молодым мужчиной, который очень ей понравился.
Юра был вполне состоятелен, работал в банке, и Оля решила, что судьба снова улыбнулась ей. Два года счастливого брака оборвались в тот день, когда Оля застала мужа с другой женщиной. Юрий не стал извиняться и пытаться что-то объяснить. Он выгнал любовницу, а потом избил Олю, причем так сильно, что она попала в больницу.
Женщина так и не успела сказать Юрию, что беременна. Малыша она потеряла и врачи сказали, что забеременеть еще раз ей вряд ли удастся. У нее больше не было ни семьи, ни мужа, ни дома. Даже квартиру, что досталась ей от Зинаиды, Юрий продал через год после свадьбы и купил себе хорошую машину. Тогда Оля не возражала, ведь она любила мужа и считала, что всю жизнь будет жить с ним вместе.
Выписавшись, Оля шла куда-то, не разбирая пути и ноги сами привели ее к железнодорожному мосту. Тамара внимательно выслушала свою гостью, ни разу не перебив, а когда та замолчала, сказала:
– Ну так это еще ничего. А жить все-таки надо, понимаешь? Ты такая молодая, у тебя все впереди — и любовь, и счастье. Вот увидишь. Пока поживи у меня, я весь день на работе и домой возвращаюсь только к вечеру.
Две недели Оля прожила у Тамары. Снова чужой человек подарил ей надежду на лучшее и оно очень скоро стало сбываться. Как-то зашел к ним новый участковый Григорий, чтобы познакомиться с теми, кто живет в его районе. Тамары дома не было и он поговорил с Олей, пообещав прийти, когда хозяйка вернется. Он и в самом деле приходил еще несколько раз и быстро стал для Ольги Гришей.
Однажды Григорий позвонил Оле и спросил, знает ли она Савельева Ивана Андреевича.
– Да, это мой отец.
– Оля, он много лет ищет тебя.
И вот она стала счастливой и богатой. Отец, обрадованный тем, что его дочь нашлась, купил ей хорошую квартиру, открыл солидный счет в банке, помог устроиться на престижную работу, обещал чаще навещать.
Однажды Оля решила проведать Тамару, отнести ей гостинцы, пообщаться с доброй старушкой. Она пришла вовремя. Тамара лежала с высокой температурой, больная и немощная.
– Что-то меня приступ свалил, Олюшка! Боюсь, что не выкарабкаюсь.
– Ну уж нет, тетя Тамара. Скорую я вызвала, они скоро приедут и все будет хорошо. Вы мне верите?
– Верю. А теперь послушай. Ты ведь знаешь, что я в приюте работаю. Есть там мальчонка один, Виталик. Ему недавно пять лет исполнилось. Я ему свою квартиру хочу оставить, там, на полке – завещание. Пусть оно у тебя побудет.
– А что это за мальчик? Как я его узнаю?
– Узнаешь. Он один такой. Два года уже у окна на втором этаже стоит, все мать свою погибшую ждет. Она, говорит, придет за мной в своем красном платье…
Приехавшая скорая увезла Тамару в больницу. Долго она там пролежала, потом в санаторий отправилась. Все ей Оля оплатила — и лечение, и путевку. А когда вернулась на работу, прежде всего, увидела пустое окно. Виталика кто-то усыновил.
Детвора наперебой рассказывала о том, что за ним все-таки пришла его мать. В самом деле, однажды утром, едва Виталька встал на своем посту, как на дорожке показался женский силуэт. Мальчик вскрикнул и прижал руку к сильно бьющемуся сердцу: женщина в красном платье посмотрела прямо на него и помахала рукой.
– Мама-а-а!
Виталик бежал к ней, боясь, что она не дождется, уйдет, оставит его. Но она, раскинув руки, и сама спешила к нему навстречу.
– Мама! Мамочка, родная! Я знал, я верил, что ты придешь! Я тебя так ждал, ма-а-а-ма-а…
А Оля плакала, обнимая худенькое тельце, и твердо знала, что сделает все, чтобы этот малыш больше не знал горя. С того дня прошло немало времени. Оля и Гриша жили в большом доме, воспитывали Виталика, который готовился идти в школу, и с нетерпением ждал появления на свет братика. С ними же жила бабушка Тамара, искренне благодарная Оле и Грише за все. И тихое счастье этой семьи было в той любви, что они каждый день дарили друг другу...
