Зимний морозный день. В небольшой деревенском магазине всего два покупателя и продавец Юля. Иван стоит спокойно в очереди за соседом и слушает его ворчание.
— А почему так дорого? – возмущается Григорий разглядывая цены на прилавке, — В райцентре на двадцать рублей и даже более продукты подешевле… Ишь пользуются, тем, что не у каждого машина… Да и морозы стоят отменные. Только и делаешь, что печь топишь целыми днями…
— Хватит ворчать, дядя Гриша, — прерывает его продавец и ласково улыбается, — Берите уже, что хотели.
— Хлеба буханку, махорки, — начал перечислять мужчина и прищурился, — А то совсем кончилась. Что-то в этом году моя не уродилась… Дожди, что ли вымыли…
Иван задумался. Краем уха слушает бурчание соседа с Юлей. Действительно в райцентре больше выбор продуктов и дешевле, но иной раз просто нет возможности съездить. Вот и у него машина замёрзла, не завелась, а жена просила хозяйственные товары купить. В здешних местах зимы холодные. Двадцать пять градусов – это норма.
Но сейчас уже неделю стояли морозы за тридцать, а ночами и того больше. Да и снегу намело – машину по самые стёкла завалило. Чистить и то время надо, а всё некогда. Со скотиной бы успеть управиться, да дом протопить. Какая уж тут поездка. «Вот через неделю морозы спадут, съездим и по магазинам и к свояку в гости», — думает он, поглядывая, как наполняются сумки соседа.
Затарив рюкзак покупками, Иван отправился домой. Их дом стоит на краю деревни у самого леса. Зимние дни короткие, темнеет рано. Не успеешь оглянуться, только-только дела переделать, снова ночь.
Иван принёс угля в сени, чтобы подбросить ночью, а то утром холодно жене вставать. Она рано поднимается корову доить, детей в школу собирать.
Надежда входит, побрякивая ведром. Поставила молоко на лавку.
— Вань, опять лампочка перегорела у скотины, — жалуется жена, — Хорошо куры рано ложатся, а я? Мне, как корову доить? Я и так на ощупь шла, боялась молоко пролить, — снимая фуфайку, кричит мужу, — Ты лампочку то купил? Я говорила. Чего ж не поменял?
— Чёрт! – хлопает себя по лбу муж, — Забыл купить! Завтра всё исправлю. А утром фонарь с собой возьми. Я сейчас приготовлю.
Он вышел из дома и направился в гараж, где стоял фонарь. Пощёлкал кнопкой выключателя – разрядился. «Ладно!» — думает он, — «За ночь зарядится».
Когда возвращался обратно, услышал тихий писк или стон. Прислушался. Звуки доносились с заднего двора за коровником. Поставил фонарь на крыльцо и осторожно пошёл посмотреть, что за зверь забрёл в его владения.
В тусклом свете худой, как сушёная вобла, луны, различил комок в снегу у самой изгороди. По размеру похоже на собаку. Когда он подошёл ближе, зверь сжался и заскулил. «Ишь как мороз тебя прибрал!» — думает Иван, — «Чего это собаку на улице оставили? Может заблудилась…»
Он позвал пса за собой. Животное осторожно последовало за ним. Открыл коровник. Почерпнул миской, что кормили кур похлёпку от поросят, поставил на пол. Снова позвал собаку.
— Ну! – сердито зовёт, — Её и в тёплый сарай пустили и еду предлагают, а она ещё морду воротит! Перемёрзла что ли… Иди не бойся, не тронет тебя здесь никто. Ну!
Псина, мелкими перебежками, прокралась к миске и принялась жадно хлебать.
— То-то же! – удовлетворённо усмехнулся мужчина, — Переночуешь здесь. А завтра выпущу тебя.
Закрыл двери на задвижку и ушёл домой.
Утром вспомнил о приблудившейся собаке, и спохватился.
— Надь, ты погодь! – остановил он жену, — Я вчера псину чужую в сарай пустил. Мороз трещал, просто кости ломит. А она скулила, бедолага. Жалко стало… Погоди, выпущу её. Как бы не бросилась на тебя с перепугу. Она и меня-то вчера шугалась.
Подходя к сараю, услышал кудахтанье кур и шумное поведение скотины. Поросята оживлённо повизгивали, и тыкались в стены. «Голодные!» — подумал он, — «Сейчас, сейчас буду вас кормить. Надо этой приблудной дать сперва».
Он осторожно вошёл в тёмное помещение. Немного постоял, чтобы глаза привыкли. Силуэты стали чётче. Снова наполнил вчерашнюю миску куриными костями из бумажного пакета, что дала на дорогу жена. Здоровый хруст подтвердил, что животное освоилось. Так аппетитно оно жевало. Он распахнул настежь двери и встал со стороны улицу, терпеливо ожидая пока псина поест. Приглядевшись к незваной гостье, он замер.
В его сарае, где обитают корова, поросята и куры, оказался взрослый волк. Очень худой, но с округлыми боками. «Чёрт!» — выругался он сгоряча, — «Я же сам впустил его! Точно кого-то сожрал! Вон брюхо какое огромное. Надюха расстроится».
Волк, дожевав завтрак, отряхнулся и посмотрел на хозяина.
— Давай! Давай отсюда пока тебя никто не видел, — машет он рукой на волка, — Кого же ты сожрал, гад!
Животное не спеша вышло на порог. Втянуло мордой морозный воздух, мгновение стоит. И, наконец, прыжками исчезает за оградой.
— Фу! – облегчённо выдохнул Иван и кинулся осматривать потери, — Кого же ты…
На удивление вся живность оказалась на месте. «Странно…» — задумался он выходя, — «А живот?» — и тут же догадался, — «Волчица! Она беременная…»
Прошёл месяц. Морозы давно сменились снежными буранами. Повстречал как-то Иван на пороге местного магазина соседа.
— Ты, Вань, на самом краю деревни живёшь, — спрашивает он, — Так?
— И что? – не понял Иван.
— Все соседи жалуются на лис, что повадились таскать курей. Почитай в каждом дворе потеря, — прищурился Григорий и наклонил голову на бок, — А твоих не трогают… Почему? Может слово какое знаешь? Скажи!
— Да, да! – рассмеялся Иван и добавил в шутку, — Надо договариваться с лесными жителями. Ты их не трогаешь, они твой двор стороной обходят.
А про себя подумал: «А ведь и правда. Я много раз за оградой видел волчьи следы, что ведут из леса. Совсем рядом с домом. Неужели моя гостья навещать приходит?»
Может зверь из благодарности не трогал скотину Ивана, а может просто совпадение. Не известно.
Грустно другое, что животные порой порядочней людей оказываются. И помнят добро дольше, чем люди. А жаль…
