Ивасеевы решили развестись. Случается такое после двадцати лет брака. Хотя многие удивляются. Мол, столько лет прожили, глупо уже в таком возрасте разводиться.
А вот как раз в этом возрасте разводиться — в самый цвет.
У супругов уже столько претензий к друг другу накопилось, не сосчитать.
И вот копились эти претензии, копились, и накопились в огромный снежный ком над крышей их дома.
И однажды каак бабахнет, каак шандарахнет! Всё. Обвал.
Снежная лавина проломила крышу их дома и засыпала их холодом.
Самое идиотское, что Ивасеевы поссорились из-за, мать его, чайника.
Ивасеева попросила супруга поставить чайник, а он вдруг сказал на повышенных, нет, на очень повышенных тонах:
— Ольга! Ты взрослая женщина! Тебе сорок лет! Сколько можно вести себя, как маленький ребенок? Ты не знаешь, где у нас спички лежат? Ты не знаешь, как газ зажигать?
Ивасеева задохнулась от негодования. Больше всего ее возмутило, что супруг зачем-то вспомнил ее возраст, который до этого старательно забывал и искренне каждый раз удивлялся, что они ровесники.
Быть маленькой, наглой и дерзкой — это же была вишенка на торте. Ивассев и полюбил эту вишенку. И тут — здрасьте — пожалуйста, его вдруг стало это раздражать! Каков гад! Подлец!
Ивасеева ткнула супруга пальцем в грудь и сказала ледяным тоном:
— Развод!
И стала собирать чемодан.
— И куда ты собралась? — насмешливо и зло спросил Ивасеев.
— А тебя это уже не касается, — отрезала Ивасеева.
— Да и пошла ты! — рявкнул Ивасеев.
— Я и пойду, — фыркнула Ивассева. — Подавать на развод.
И подала.
Встретились Ивасеевы в загсе. Ждали своей очереди. Сели у двери.
«Хорошо выглядит, гад», — подумала Ивасеева.
«Хорошо выглядит, стерва», — подумал Ивасеев.
— Ты это, — кашлянул, наконец, Ивасеев, — того — самого, — и замолчал.
— Как был идиотом в двадцать лет, так и остался, — резюмировала Ивасеева. — А я всегда говорила, что люди не меняются. Бесперспективный ты, Ивасеев.
— И тут у тебя глаза открылись? — не выдержал супруг натиска и съязвил.
— Они у меня давно открылись.
— Что ж ты молчала?
— Обидеть тебя, дурака, боялась. Семью хранила.
— Да, ты говорила, что семья для тебя — это очень важно. А потом пошла и на развод подала. Из-за чайника.
— Только давай не про чайник, — передернула Ивасеева плечами.
— Я электрический купил.
— Ты же говорил, что они быстро ломаются.
— Я сразу два купил.
Ивасеева искоса посмотрела на супруга и вдруг вздохнула.
— Анька переживает.
— Анька пусть за себя переживает, связалась черт знает с кем, — тут же подхватил эстафету Ивасеев.
— Это ты не знаешь. А я знаю. Они вместе учатся. Он хороший мальчик.
— Уверена?
— Вполне. Где ты, думаешь, я жила все это время?
— Я не думал. Я знал, что ты пойдешь к дочери и к этому ее, как его...
— Его зовут Олег.
— О, господи, — покачал головой Ивасеев.
— Что? Что не так? — начала раздражаться Ивасеева. — Тебе его имя не нравится? У тебя лучше, что ли? — и как припечатала. — Костик!
— Я Константин! — возмутился Ивасеев.
— Еще хуже.
— Да ты... Да я...
— Брейк! — сказала высунувшаяся из-за двери работница загса. — Ивасеевы?
Супруги кивнули.
— Ваша очередь следующая. Сбавьте обороты. Раньше надо было отношения выяснять.
Дверь захлопнулась. Ивасеева развела руками.
— Нет, ты видел?
— Коза, — кивнул рассерженный Ивассев.
— Да она овца! — шепотом крикнула Ивасеева. — Не хочу у нее разводиться!
— Да, давай в другой раз, — согласился Ивасеев.
Супруги вышли на крыльцо и остановились в нерешительности.
— Почему ты к Аньке не приходил, если знал, что я там? — спросила Ивасеева.
— Анька сказала, что тебе нужно остыть. Ты остыла?
— А заранее ты не мог поинтересоваться?
— А что мне нужно было делать? Серенады тебе под окнами петь? Так я не умею. Я же бесперспективный!
— Зато ты перспективный дурак.
— Сама такого выбрала.
— Да. И знаешь, что... Я других мужчин вообще не замечаю. Я на них никак не реагирую. А тебя я хоть ненавидеть могу.
— Я тебя тоже. Ненавижу.
— А давай сбежим! — предложила Ивасеева.
— А давай! А куда?
— Вот пойдем домой, откроем атлас и выберем.
— Монетки будем кидать, — сказал Ивасеев.
— Нет, тянуть короткие спички.
— Нет у нас теперь спичек. Я зажигалку купил.
— Ты же говорил, что они быстро ломаются.
— Я сразу две купил.
Ивасеевы взялись за руки и рассмеялись.
Автор: Орешниковая Соня
