Вовка, сколько себя помнил, всегда с мамой жил. И всегда в этой квартире однокомнатной, в пятиэтажном доме на четвёртом этаже.
Мама ему рассказывала, что когда они вместе с папой жили, то квартира была из двух комнат, в этом же доме, только в соседнем подъезде. А когда папа перестал хотеть с ними жить, то ему отдали одну комнату, и он переехал от них на две трамвайные остановки, прихватив с собою и комнату. Но тогда Вовка совсем маленьким был и сам этого не помнил.
А папу своего помнил. И даже – знал. Потому что иногда тот приходил к ним с мамой и шёл сразу на кухню. Там они с мамой разговаривали, и она кормила его обедом. Потом шла в комнату и говорила Вовке:
— Вовочка, сынок! Иди, поздоровайся с папой. Он посмотреть на тебя пришёл…
Вовке эти «посмотреть» никогда не нравились. Поэтому он входил на кухню, опустив голову и сопя. А не нравилось, потому что от папы всегда пахло как-то противно-кисло. И когда он видел перед собою Вовку, то всегда шумно удивлялся и говорил:
— О! Вовка! Привет, сын!.. Как ты вырос, прямо мужик уже стал. Наследник… Ну, как жизнь, парень?.. Надо бы тебе в следующий раз подарочек какой-нибудь принести. Машинки любишь? Вот я, в другой раз, машинку тебе и принесу…
Но в другой раз он говорил то же самое.
Вовка всегда не знал, что ответить, а потому только пожимал сначала плечами, а потом папину протянутую руку и уходил обратно в комнату. Когда оттуда он наконец слышал, что дверь в прихожей сначала открылась, а потом захлопнулась, то высовывал из комнату голову и спрашивал у мамы:
— Ушёл?..
Она скорбно вздыхала, садилась на калошницу, уронив руки на колени, и начинала тихо плакать, говоря не то Вовке, не то самой себе:
— Опять пьяный… Пропадёт он совсем…
Потом поднимала мокрые глаза на сына и спрашивала:
— Может, не надо мне было с ним разводиться, сынок? Ему ведь даже есть нечего. Денег вот просил… Я дала, хоть знаю же, что пропьёт он…
Вовка понимал, что отвечать маме не нужно, но всё равно её жалел. Очень. Опять пожимал плечами, к маме молча подходил и по щеке её гладил, вытирая слёзы. Вот за слёзы эти мамины он папу и не любил, хотя она говорила, что тот хороший, добрый. А в молодости даже пел и Вовку к потолку подбрасывал.
— А ты больше ему денег не давай, тогда он к нам ходить не будет, и ты плакать не станешь, — однажды сказал маме Вовка. Сказал и сел рядом с нею. И прижался к её боку. И обнял её.
Мама тогда слёзы вытерла, в макушку его поцеловала, тоже обняла за плечи:
— Защитник ты у меня. Мужчина…
И снова они с мамой жить продолжали, как и прежде. И снова Вовка про папу забывал. Потому что надо было ходить же в детский сад, а там дел – целая куча у него. А по субботам они с мамой делали уборку в доме, и это было серьёзное мероприятие, потому что Вовка пыль везде вытирал и маме воду из ванной приносил, когда она на стол вставала и люстру протирала.
А каждое воскресенье они шли в парк в центре города и там гуляли.
Начиналось всё традиционно с каруселей. Потом было колесо обозрения, на котором они поднимались над городом вместе, и оттуда мама показывала Вовке их дом, утонувший в окружении старых деревьев. Потом они шли к электромобилям, где Вовка садился за руль и катал маму. А она всё время боялась, что они врежутся в кого-нибудь на другой машине. Боялась, потому что ведь она же девочка. А девочкам и положено всего бояться. Для этого и мальчики на свете, чтобы девочки ничего не боялись, а были радостными и счастливыми.
В конце прогулки мама давала Вовке «денюжку», и он сам бегал и покупал себе мороженое. Только себе, потому что мама всегда говорила, что мороженое очень холодное, а ей холодное нельзя, потому что у неё гланды же. Но всякий раз Вовка давал ей лизнуть, предварительно подув на мороженое, чтобы оно немножко согрелось.
Мороженое Вовка всегда покупал так, чтобы сдачи оставались. Эти деньги он всегда приносил, крепко сажав в кулаке, чтобы не потерять, маме, но… Но немножко хитрил, потому что всегда самую маленькую монетку оставлял себе, но так, чтобы мама не заметила. Это Вовка копил так.
Когда монеток собралось довольно много и они с мамой опять пошли в парк гулять, у ближайшего же киоска Вовка выдернул вдруг свою руку из маминой и побежал к ярко раскрашенной будочке. Там он спросил у продавца:
— Тётя! А у вас есть тёплое мороженое? Это для моей мамы, потому что ей холодное нельзя, у неё же горло…
Тётенька в окошке разулыбалась и сказала:
— Для мамы? Конечно, есть! И самое лучшее. Оно «крем» называется. На вот, держи…
И протянула Вовке вафельный рожок с белоснежной начинкой. Вовка засомневался и решил попробовать сначала сам. А оно оказалось и вправду тёплым и сладким, почти как настоящее мороженое. Потом он пальцем аккуратно крем подровнял, чтобы не заметно было, что он пробовал, и высыпал на прилавок перед тётенькой все свои сбережения. С надеждой на тётю взглянул и спросил:
— Хватит у меня денег?
Та ещё шире заулыбалась и ответил:
— Для мамы, говоришь? Конечно, хватит!..
Потом немножко подумала и сказала:
— А знаешь, что, кавалер? Давай и я твоей маме тоже подарок сделаю! А ты ещё немножко подкопишь и купишь ей цветы…
— Цветы-ы-ы?.. – изумился Вовку тому, что сам до этого не додумался.
— Конечно, цветы! Ведь все женщины любят, когда им дарят цветы.
Особенно мамы…
Автор: Олег Букач
