Решиться было тяжело. Страшновато даже. Дуся представляла, как родители сверху, с небес, будут смотреть на нее и осуждать. И радоваться, что не дожили до такого позора. С теткой проще — она Дусю всегда не особо любила и будет только рада избавиться. Так Дуся считала.
Тетка Марья была женщина суровая и серьезная. У нее помимо Дуси своих детей трое было. Растила без мужа. Сильная, крепкая. Сколько Дуся всегда себя помнила — тетка и дрова колола, и копала, и даже строила. Ни на что никогда не жаловалась. И всегда хлопотала. Волосы у тетки были как и у Дуси — длинные, золотистые, густые. Но она их всегда безжалостно в косы убирала и под платок прятала. Прихорашиваться не любила.
Однажды Дуся фотографию нашла. И удивилась вначале. Она не узнала тетку Марью! Неужели эта смешливая, тоненькая девушка с водопадом распущенных волосом, беззаботно глядящая в объектив, ее тетя? А рядом черноусый красавец, смотрит серьезно. Дядя Игнат.
Не понимала Дуся тогда, что потеря мужа-кормильца, а потом и родной сестры с супругом, подкосила тетку Марью. Не до улыбок и счастья стало. Надо было детей поднимать. Выживать. Любовь ушла. Однолюбкой была тетка Марья. Горе и слезы высушила. Не роптала, детей поднимала и просто жила.
Мужчин в деревне у них мало было. Молодых так вообще — раз, два и обчелся. И Дуся думала о том, что придется ей вечно с недовольной теткой жить. А сердце стучало, хотелось и любить, и мечтать, несмотря на тяжелое житье.
Если честно, нравился ей один — постарше ее, правда на 10 лет. Но до чего хорош! Глаза большие, темные, волосы как вороново крыло. Высокий, сильный. По нему не одна девчонка вздыхала. Только знали — табу. Петр тот женат был.
Правда, его супругу Аксинью Дуся никогда не видела. Вообще. И даже завела разговор невзначай с теткой Марьей, мол, не выдумки ли это? Вдруг и нет на самом деле никакой жены?
Только тетка шутить была не намерена. И сурово сдвинув брови, пояснила:
— Хворая она. Аксинья-то эта. Попал Петя в беду однажды. Она его спасать кинулась, бедовая головушка. Подробностей тебе рассказывать не буду. Только ножки у нее повредились с тех пор. Не ходит. Благодарна она ему очень. Он ведь ее спас, когда женился. Там такая история темная была, с ее родными-то. Аксинья могла под общий замес угодить, если бы Петя не вмешался да не женился. Поговаривали, что у ее родни деньги водились. Отсюда и дом у них лучше всех да и так, не бедствуют. Хотя и не выпячивают свое добро. Скромно живут, — ответила тетка.
— А раз он ее просто спас, то может... Между ними нет никакой любви? Вдруг это просто долг? — вырвалось у Дуси.
Тетка еще раз на нее сурово глянула. И посоветовала все глупости из головы выбросить.
Дуся бы рада. Только сердцу не прикажешь. И оно бьется. И слова теряются, когда его видит.
Как-то шла, а там Петр. Сидит, голову обхватив. И вроде плачет. Подошла, руку на плечо положила. И откуда только смелость взялась? Обернулся, ее руку взял. И все! Пропала.
— Так бывает! Словно сила какая-то волшебная идет по крови! Сквозь него и меня. И сразу понимаешь — мой человек, родной, самой судьбой предназначенный, — рассказывала потом Дуся внучкам своим.
А в реальности стала ходить к Петру в гости. Тайком. Это было нельзя и неправильно. Только приходила она не только к нему. Но и к Аксинье.
От бессилия плакал тогда Петр. На работу не мог ездить, жену надолго одну оставлять. Вот Дуся и вызвалась помочь. Доброе дело сделать. А главное — хоть на шажочек быть к любимому мужчине поближе.
Даже тетка Марья и та не знала. Аксинья хорошая была. Петра постарше. Любила с Дусей поговорить. И однажды прямо в лоб спросила:
— Муж тебе мой нравится, да?
Другая бы отнекиваться стала или убежала.
А Дуся кивнула и принялась признаваться. Молоденькая совсем была. Наивная и добрая. Просила Аксинью ее простить. Правда, напоследок пообещала — больше не придет.
— Что ты! Как можно! Петя-то тоже тебя любит! Да не пугайся ты так! Я ж не слепая. Просто поженились мы с ним без любви. А потом этот случай с ногами. Он благородный очень, не бросает меня, хотя я уже не раз предлагала. И знаешь еще что, Дусенька. Раньше-то я от него с ума сходила. А теперь годы прошли, он мне как брат стал. Выветрилась любовь, ушла. Но человеку нельзя без любви. Засохнет. Так что любите друг друга. Только меня не бросайте, хорошо? У меня же, кроме Пети, никого нет, — разоткровенничалась Аксинья.
Сзади вздох раздался. Обернулась — Петр в дверях стоит.
— Не бойся, Дуся. Жить будем втроем — ты, я и моя первая жена Аксинья. Пусть осуждают! Мы ничего не нарушаем. Потом женюсь на тебе. Сил нет чувствам противиться, — ответил Петр, провожая ее.
Дальше грянул скандал. Потому, что наплевав на все правила приличия и пересуды, Дуся собрала вещи и переехала к Петру и Аксинье.
— Греховодники! Втроем живут! — шептали одни.
— Бесстыжая! При живой жене приперлась! — вторили другие.
Больше других Дуся тетки Марьи боялась. Она ей ничего не объяснила, знала, что остановит.
И когда тетка к ним пришла, спряталась. Но Петр впустил. Вышла Дуся несмело. Голову в плечи втянула. А тетка Марья подошла к ней, обняла и плачет:
— Уезжайте, дочка. Не дадут вам жизни здесь! Пакостить будут! А я перед родителями твоими ответ держу. Был бы мой ненаглядный Игнат жив, все бы вытерпела, на все бы пошла. Повстречала любовь и держись ее. Не осуждаю несколько. Береги себя!
Дусе даже стыдно стало. С чего она решила, что тетка ее не любит? Любит, оказывается. Просто она тоже очень устала, как и многие русские женщины, от одиночества. И вынуждена стариться без любви.
Тетка Марья слово сдержала. От всех защищала Дусю, если пробовали говорить плохо.
А Дуся с Петром и Аксиньей переехали в другую область. В село большое. Там дом купили. Хозяйство завели. С Аксиньей Петр развелся, Дуся ему официальной женой стала. И хотя она была готова всем рассказать, кем Аксинья Петру приходится, та сказала — не надо. Не поймут.
Тогда стали говорить, что Аксинья — незамужняя старшая сестра Дуси. Двое ребятишек у них родилось с Петром. Они тетю Аксинью обожали.
И только когда ее не стало, открыла сыну и дочке Дуся правду. Что не сестра ей Аксинья была. А первая папина жена. Очень горевала по ней. Потому что подругами стали. Даже больше — действительно, как сестрами.
И когда родилась потом у Дуси и Петра первая внучка, сын, держа малышку на руках, проговорил:
— Аксиньей назовем! В память о нашей милой тетушке!
Автор: Татьяна Пахоменко
