Мама живёт полгода у меня на даче. Там воздух, вода и полезная нагрузка на одеревеневшие за зиму мышцы и суставы. Все полегче старикам на природе. На зимовку отвожу ее домой, в Подмосковье.
В эту субботу настал час икс. Повезла мамку домой. Четыре часа сумасшедших пробок — и мы уже на месте.
Дед, то есть, свекр, отец моего покойного мужа, увязался с нами.
Живёт он со мной. Так сложилось. Умерла жена, следом умер единственный сын. Никого, кроме меня меня и внучек, у него нет. Старику 30 августа 2021 года стукнуло восемьдесят. Скрипит. Жаждет жизни. Огурцом держится. Волею судеб сложилось так, что родители моего свёкра проживали в одном городе с моей мамой, в Подмосковье, то бишь.
Свекр увязался с одной единственной целью: посетить могилу своих родителей. Шутка ли? Деду пошел девятый десяток! А получится ли ещё раз?
Помнится, лет двадцать назад, когда был жив мой муж, «заежали» мы к его бабке с дедом. Незнакомое кладбище в лесу. Развилка дорог. Недалеко от края — их могилки. Помню, стоим мы у ограды, а рядом, за кустом, шебуршение какое-то. Обхожу куст сбоку, а там... соседка по маминой квартире. Ирка Зинина. Аккурат, мама в 45-ой проживает, а Ирка — в 46-ой! Спрашиваю:" «Ириш, а ты тут какими судьбами?». Ирка в ответ: «Так мои здесь похоронены!».
Вот тебе и «здрасьте». По жизни я с ними рядом жила, с Зиниными, а теперь предки моего мужа рядом с ними лежат. Мир тесен. И загробный тоже.
Сейчас понимаю, что за давностью лет я белым днём да с фонарями то место не отыщу, хоть убейте! Даже въезд на незнакомое кладбище не найду. Взяла на помощь Алеху, своего племяшку. Думаю, покажет, где свернуть с трассы во время, не прошляпить разворот!
Итак, прибыли мы по месту назначения. Вошли в центральные ворота и резво поскакали вглубь.
Поскакали — это условно, учитывая черепаший шаг нашего старика.
— Дед, — говорю я, — а далеко ли нам топать?
— Нет, — отвечает дедуля, — сейчас будет бочка, а от нее — направо.
Шли долго. Относительно долго, приноравливаясь к шагу старика. Бочки не наблюдалось. Канистры, цистерны или как ее там... Я даже не понимала, какого объема и вида ёмкость для хранения жидкости мы искали!
Бочки не было. Априори. Я и Алёшка топтались в растерянности.
Спросила:
— Дед, давай так: какого цвета памятник? Выбор не велик. Черный камень, серый, красный. Что у нас?
— Черный, — ответил свекр.
Мы с Алехой начали методично заходить в каждый ряд между оградами, углубляться внутрь и искать глазами черные памятники. Честно и тщетно. Фамилии «Исаевы» не наблюдалось ни на одной черной плите.
Через сорок минут поисков, окончательно выбившись из сил, я тормознула племяшку.
— Леш, — говорю, — это не здесь! Я чётко помню: была развилка дорог.
Мы нашли ту развилку. Начали опять шнырять между могил. До такой степени, что я уже лезла напролом, как медведь в валежнике. Видела, что низкая ограда, перешагивал через нее, бесцеремонно вламываясь на территорию усопших, искренне просила прощения за вторжение и брела дальше.
Позвонила племяннице свекра, взмолилась: «Таня, где похоронены твои бабка с дедом по отцовской линии?». В ответ: «Не помню! Там была бочка...».
Черт. Опять эта бочка! Да нет ее, нет!!!
К слову, Танька не знает, где похоронена ее бабушка по материнской линии на другом кладбище. Вот только сегодня созванивались. В полной прострации...
Позвонила маме: «Спасай! Может ты знаешь, где могила стариков Исаевых?». Мама ответила категорично: «От развилки НАЗАД метров тридцать».
В это время племяш звонил брату-близнецу с тем же вопросом. Ответ: «От развилки ВПЕРЕД метров тридцать».
Итак, мнения «свидетелей» разделились. Легче не стало. Пошли прочесывать с Алехой десятки рядов. Он по совету брата — слева. Я по рекомендации мамы — справа. Ни-че-го .
Встретились с племяшкой аккурат возле развилки. Поделились информацией. Почесали репы. Не сходится и не находится. Все равно, что иголку в стоге сена искать. Попросила парня вернуться назад, приглядеть за дедом, давно затерявшемся в лесу.
Сама пошла вперёд.
Не знаю, сколько я лазила.
На грани отчаяния вспомнила, что у каждого кладбища есть свой Хозяин.
Даже не мысленно, а вслух произнесла: «Страж этого места! Помоги. Дед старый. Пришел на могилу к родителям. Найти не можем!!!».
Нервяк полный. Прикурила сигарету. Было желание присесть и забыться. Устала. Покрутилась на месте, мысленно умоляя высшие силы дать знак, послать озарение или чудо. Хоть что-нибудь!
Ноги сами собой понесли к той развилке. В десятый, в двадцатый раз? Как в детской игре: мочало — начинай сначала. Встала, как вкопанная. Мыслей — ноль. Идей — ещё меньше. Стою, озираюсь по сторонам.
Смотрю, идёт по дороге женщина, тащит пучок травы и ветки-палки. Не иначе, пришла прибраться на могилку.
Я вышла из ступора. Ринулась ей навстречу.
— Добрый день, — говорю, — а подскажите мне, мил человек, где тут была ёмкость? Бочка, канистра или как там ее называют! У нас это был ориентир. Я теперь заблудились, своих найти не можем.
— Бочка? — отозвалась тетка, — так ее уже лет семь, как убрали. Вот ровно на этом месте она и стояла, — кивнула тетка в сторону.
Да, здесь реально был некий прогал. Единственное пустое место меж сплошных могильных оград .
— Вот, — посетовала я, — дед старый, не помнит, а ориентиром служила эта бочка.
— А кого вы ищите? — встрепенулись собеседница.
— Исаевых, — в полном отчаянии выпалила я.
— Не знакомо, — сочувственно сказала женщина.
Не знаю почему, но я брякнула:
— Там рядом мои соседи... Зинины...
Женщина округлила глаза и почти шепотом произнесла:
— Зинины? Это же рядом со мной!
Она схватила меня за руку и потащила по дороге. Той самой, где мы с Алехой облазили все вдоль и поперек!
Дама свернула на тропинку в паре десятков метров от той злополучной развилки и повела меня меж могил вглубь.
— Вот, — сказала она, — это моя. А рядом — Зинины.
Я подняла глаза. С памятников на меня смотрели те, кто некогда жил рядом. И давно ушел. Тетя Нина. Дядя Сережа. Он умер ещё в 80-ых. Она — в конце 90- ых. Только одного я не знала. Умер их сын. Сашка. В 2019. Стояла и смотрела на давно забытые лица.
Где б ещё и когда увидела бывших соседей! Живых-то не вижу годами, а тут умершие.
Однако, осознавать экзерсисы временной воронки не было времени.
В нескольких метрах от захоронения незнакомой женщины я увидела могилу своих.
Поблагодарив спасительницу, я лихорадочно набрала номер племяшки.
— Алеша, — завопила я радостно, забыв, что орать в этом месте не нужно, — хватай деда, беги скорее! Я нашла!!!
Спустя пять — десять минут свекр стоял пред могилой своих родителей. Исаев Иосиф Павлович. Исаева Мария Дмитриевна. Так гласили таблички. Постояли. Помолчали.
— Лех, — пнула я в бок племянника, — а ведь у нас — полная тезка: Исаева Мария Дмитриевна! Это наша Машка! Моя дочь. В честь прабабки...
Возвращались уставшие. Но с чувством выполненного долга.
Прошло три дня. Сейчас с ужасом осознаю, что мы полностью соответствуем молве: «Иван, не помнящий родства». Это о нас! Если родная внучка не знает, где похоронены ее бабка и дед по отцовой линии, а так же бабка по материнской, о чем тогда говорить. Не осуждаю. Просто больно.
Вот такие вот события.
Единственное, о чем жалею, потому что вспомнила только что, пока оформляла этот рассказ: я не поблагодарила Хозяина кладбища за услугу! Попросила помощи, но не поблагодарила!!! Закрутилась. А так нельзя.
Надеюсь, буду проезжать то место на ноябрьские праздники (планирую к маме), просто посигналю прямо из машины, поблагодарю. Надеюсь, Хозяин услышит. Уверена, что та женщина попалась мне не случайно. Не верю в случайности. Верю в помощь иных сил.
Благодарю за внимание, дорогие мои. Здоровья вам и всех благ. Счастья живым и... покоя умершим.
Автор: Наталья Ионова
