Тяжелый кулон из белого янтаря удачно оттеняет ее загар. "Надо же — как красиво!" — думаю я, хотя сама белый янтарь не люблю.
Я сижу в маленькой сувенирной лавочке, отдыхаю от изнуряющей жары под кондеем и наблюдаю за женщиной, которая примеряет украшение.
Я жду сына: он где-то внутри лавочки, выбирает подарок девочке, которая ему нравится. Два дня назад мы шли вдоль сувенирных лотков, и сын вдруг заявил:
— Мам, мне нужно заработать денег.
— Много?
— Рублей двести-триста...
— Ясно. А зачем? И почему нельзя просто у меня попросить? — недопонимаю я. — Или это тайна?
— Не тайна. Я хочу купить подарок кое-кому...
— Кое-кому? Мы же составили список всех, кому мы хотим купить сувениры. Там нет «кое-кого»?
— Нет. Там же одни родственники. Бабушка, дедушка... А Вика... Ой! — проговорился сын.
Вика — это девочка, которая ему нравится. Здорово, что даже на летнем отдыхе он думает о ней (парню девять лет).
— Дась, отличная идея купить подарок Вике. Может, ты просто его выберешь, и я куплю? Зачем усложнять?
— Да... просто... мне кажется, ну вот я как бы сам должен. Жалко, что я потратил все, что подарили на день рождения, на всякие суши и пиццы, и не подумал тогда... мог бы и отложить на подарок Вике. Просто это как-то не правильно, что ты покупаешь ей подарок, а дарить я буду. Я не знаю. Она же мой друг. Я хотел даже передарить что-то свое, но у меня же мальчиковое все. Придумай мне какое-то задание, чтобы я заработал эти деньги. И покупал за свой счет.
Я не знаю, какое задание придумать. Сын и так активно мне помогает, делает все, что попрошу.
— Знаешь, Дась, мне так нравится ход твоих мыслей... Вот эта мысль особенно, что на подарки своим друзьям зарабатывать надо самому. Я прямо горжусь тобой. Поэтому давай будем считать, что ты заработал эти пятьсот рублей. Хотя бы тем, что поднял мне настроение.
И вот мы пришли в магазин сувениров из янтаря (мы на Балтике, тут янтарь — основной сувенир). Я, разморенная, сижу под кондиционером, жду сына.
Смотрю на женщину в возрасте (лет 65, наверное, может, больше) перед зеркалом, которая примеряет белый янтарь. Я знаю, что он дорогой, а в сочетании с золотом, тем более.
— Мам, отлично, давай возьмем, — рядом стоит ее взрослый сын, любуется мамой, глядя в зеркало.
— Я не знаю... Дорого...
— Да не дорого, нормально!
— Мне кажется, дорого...
Они тихо спорят. Сын очень убедителен: надо брать!
— Очень дорого, — хмурится мама.
Сын громко вздыхает, устал от споров, уходит вглубь лавочки.
— Не отказывайтесь, — приветливым шепотом говорю я женщине. — Позвольте ему сделать вам приятное. Вам так идет этот молочный цвет. Очень красивый подарок. Да еще от сына, что автоматически делает этот кулон не дорогим, а бесценным...
— Ох, девушка... — женщина смотрит на меня с грустью. — Если бы все было так, как вы говорите. Это не мне — от сына. Это сын просит меня, чтобы я купила подарок его девушке. Они прилетели ко мне сюда, отдыхать на море. Поссорились. Она психанула, поменяла билет и улетела. Он остался. Пробыл со мной неделю на море, сейчас вот летит домой. Будет мириться. Нужен подарок, а он — на мели...
Женщина говорит это и порывисто снимает с шеи украшение. Получилось, что я своим неуместным комментарием как бы напомнила: это не для нее.
Очевидно, что кулон ей очень нравится, но в ее жизни нет того, кто может и хочет подарить ей его.
Мне страшно неловко, что влезла, и я не нахожу слов для такой ситуации.
— Мам, я не могу выбрать между черепашкой и цветочком, — подходит ко мне мой озадаченный сын.
Я рада этому предлогу уйти из диалога об инфантильности взрослых мужчин, с готовностью вскакиваю и командую сыну:
— Показывай!
— Вот черепашка, а вот цветок, тебе нравится? — сын пальчиком показывает янтарные изделия за стеклом.
Я, не глядя на них, обнимаю сына и крепко-крепко целую в макушку.
— Ты чего, мам?
— Просто так.
Мой маленький взрослый мальчик.
Ольга Савельева
