В 1962 году в СССР на студии «Узбекфильм» был снят художественный фильм «Ты не сирота», в основу которого была положена история о том, как в годы Великой Отечественной войны обычный кузнец и его жена взяли в свою семью множество детей разных национальностей, которые остались без родителей. Фильм вызвал у зрителей самые сильные эмоции, заставив их плакать и смеяться, переживать и радоваться. Ведь зрители знали: всё, что они видели в этом фильме – правда. Всё это было на самом деле.
Картина была снята по реальной истории узбекской семьи — супругов Шамахмудовых, которые в годы войны (и после) усыновили и воспитали 16 советских детей, став для них поистине родными мамой и папой. В конце фильма об этом было сказано так: «Ташкентскому кузнецу Шаахмеду Шамахмудову и его жене Бахри Акрамовой и всем советским людям, вернувшим обездоленным детям – материнскую ласку, дом, счастье стать человеком – посвящается этот фильм».
И жаль, что сегодня имена этих людей (и многих других, принявших во время и после войны в свои семьи маленьких сирот) почти никто не помнит, кроме их многочисленных потомков, которые живут по всему постсоветскому пространству.
У четы Шамахмудовых не было своих детей. Шаахмед, кузнец ташкентской артели имени Калинина, был намного старше своей жены Бахри. В 1941-м ему было уже за 50, а ей – 38. В то время среднеазиатские союзные республики начали принимать детей, эвакуированных из осаждённых немцами советских городов.
Это были и сироты, чьих родителей убили фашисты, и дети, родители которых ушли на фронт. Больше всего таких ребят попало в Узбекистан: за время войны детские дома этой республики открыли свои двери для 200 тысяч советских детей.
Многие узбекские семьи тогда начали брать сирот из детдомов на усыновление. Бывало, что дети были совсем маленькие, не помнили о себе ничего. В этом случае возраст определял врач, а фамилии и имена зачастую давали уже новые родители.
Но главное — они обретали дом, семью, любовь и заботу, и не смотря на то, что часто, как говорили «делили один изюм на десять кусочков», они были частью семьи… Шамахмудовы тоже тогда решили: а почему бы и нам не стать приёмными родителями? Не дал Бог своих – значит, воспитаем чужих. И уже через несколько дней в их доме был слышен детский смех и топот маленьких ножек: всего же супруги усыновили 16 детей, а сама семья стала интернациональной.
Узбекские мама и папа стали родными для русских, украинцев, белоруса, молдаванки, еврейки, чуваша, казашки, латыша, татарина. К примеру, в 1943-м они взяли из детского дома четверых – белоруску Раю, татарку Малику, русского мальчика Володю и пятимесячного малыша, имени и национальности которого никто не знал. Шаахмед и Бахри назвали кроху Негмат, что переводится с их языка как «дар».
Детей Шамахмудовы брали и из детских домов, и прямо на вокзале, в пункте распределения. Но однажды они опоздали, а, прибежав, обнаружили, что в комнате остался только грудной малыш — он лежал на столе и даже не плакал. «Вы пришли слишком поздно, всех разобрали», – сказали им. Шаахмед стал упрекать жену за долгие сборы, но она ответила: «Мы не опоздали, я заберу этого ребёнка». «Зачем? – удивилась медсестра. – Не стоит его брать.
Этот пятимесячный младенец –не жилец. Так что пусть останется здесь, мы позаботимся о нём до последней минуты». Но Бахри решительно заявила: «Даже если жить ему осталось недолго, не брошу. Отдайте». И ей не отказали. А малыш каким-то чудом выжил и, став взрослым, не уставал благодарить своих маму и папу за подаренный шанс на жизнь.
Спустя годы, отвечая на вопрос, чём руководствовались супруги, взяв такое большое количество детей, глава семьи сказал так: «Усыновляя чужих детей, мы с женой были убеждены, что этим помогаем Родине. Мы сознавали свой долг перед русскими, белорусами, украинцами, подвергавшимися жестокой оккупации…
Узнав о том, что в Ташкент привезли сирот, мы решили усыновить некоторых из них. Как сейчас, вижу большую комнату детского дома. Захожу в эту комнату. И вижу столько детей, в глазах которых читалось то, как они соскучились по своим родителям.
Воспитатель предложила мне выбрать лучших среди них. Я поступил наоборот. Выбрал самого бледного, худого и измученного ребёнка. Когда я с ним выходил из этой комнаты, в это время ко мне подошёл и крепко обнял другой мальчик. Он сказал: «Дядя, берите и меня... Я буду послушным, буду помогать вам».
Эти слова мальчика, лишённого войной своей родной матери и родного отца, до сих пор звучат в моих ушах. … Я обещал прийти завтра и взять его. И своё обещание сдержал. Он тоже стал моим сыном. А потом мы решили усыновить ещё несколько сирот... Так и пошло. С каждым днём росла наша многонациональная семья».
Шамахмудовы жили небогато, но дружно. В семье царили любовь, взаимопомощь и уважение к старшим. Детей с ранних лет приучали к труду, самостоятельности и взаимовыручке. Всех ребят приёмные родители воспитали в узбекских традициях, и Ташкент стал для них второй родиной.
Подвиг семьи Шамахмудовых стал известен и нашёл отклик по всему Узбекистану. Только в Ташкенте 643 семьи и 69 коллективов взяли на воспитание тысячи осиротевших детей. А когда в «Правде» напечатали Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Шаахмеда и Бахри орденами «Знак Почёта», сотни писем из всех республик Союза полетели в Ташкент, в маленький домик на улице Джарарык. Письма приходили даже из стран Европы, многие присылали деньги, предлагали помощь.
После войны известный узбекский писатель Рахмат Файзи посвятил подвигу четы Шамахмудовых свой роман «Его величество Человек», а на экраны Советского Союза вышел художественный фильм «Ты не сирота».
Ещё спустя несколько лет на одной из главных площадей Ташкента был открыт памятник Дружбы народов: в центре композиции — Шаахмед с супругой, а вокруг них их любимые дети, которым они вернули любовь, семью и полноценное детство.
Судьбы детей Шамахмудовых сложились по-разному. Кто-то остался жить в Ташкенте, кто-то вернулся на самую родину: четверых ребят после войны нашли и забрали домой родственники, однако, уехав, они всю жизнь с благодарностью вспоминали приёмных родителей. А взятые Шамахмудовыми на воспитание узбечка Муаззам и белорус Михаил впоследствии полюбили друг друга, поженились и создали свою, интернациональную, семью.
Особенно трогательной оказалась история приёмного мальчика Фёдора, который спустя 45 (!) лет нашёл родных в селе Письменном Днепропетровской области. Украинец Федя Кульчановский был восьмым приёмным ребёнком Шамахмудовых и воспитывался в их семье с пяти лет.
Он родился незадолго до войны в семье донбасского шахтёра, его мать скончалась во время эпидемии чёрной оспы, когда Феде было полтора года. А в июле 1941 года при трагических обстоятельствах погиб и её муж. Фёдор рос у бабушки, которая души не чаяла во внуке, поэтому когда перед немецкой оккупацией к ним пришли из сельсовета, согласие на эвакуацию внука она не дала. Однако позже, опасаясь, что немцы заберут его в Германию, всё же приняла это непростое решение.
Спустя несколько дней эшелон, уходивший на восток, увозил мальчика в тыл страны. Так, в 1941 году в возрасте пяти лет Фёдор покинул родной дом. Он хорошо помнил ту нескончаемую дорогу: в долгом пути фашистские самолёты не раз бомбили их поезд.
Не хватало не то что еды, даже воды — дети дышали на покрытые инеем металлические части вагонов и слизывали появлявшиеся капли. Помнил он и то, как по приезде ослабевших от голода и холода ребят выносили из вагонов на руках.
После войны бабушка долго искала внука, не переставая верить, что Фёдор жив. Да и он сам писал по разным адресам, делал запросы в архивы, пытался найти хоть какую-то ниточку, связывающую его с бабушкой. И нашёл! Выяснилось, что в детдоме при поступлении перепутали две буквы, и из Кульчановского Федя превратился в Кульчиковского, а ещё ему поменяли отчество – возможно, именно поэтому бабушка не смогла его найти.
На момент их встречи Дарье Алексеевне исполнилось 104 года, но несмотря на возраст, она была бодра, хлопотала по хозяйству и ясно помнила многие вехи своей трудной жизни. Первое, что она попросила показать, когда увидела внука — маленькое родимое пятно на его груди и, увидев, разрыдалась.
Фёдор похоронил свою бабушку в 1986 году, и до последней минуты она была в ясном сознании, и просила передать земной поклон приёмной матери Фёдора. Очень жалела, что так и не смогла с ней увидеться.
Шаахмеда Шамахмудова не стало в 1970 году, его жены — в 1987-м, но они остались в истории, как семья, показавшая высшую степень человечности.
Благодаря им их потомки, пусть и не по крови, продолжают жить, растить детей и помнить историю своей семьи, а ещё они очень гордятся своей принадлежностью к знаменитой семье Шаахмеда и Бахри.
Их старшие, и младшие, даже четырёх-пятилетние, праправнуки с гордостью говорят: «Мы — Шамахмудовы!».
