– Как тебе фотка, мам?
– Хорошая очень. Ты у меня – красавица. Правда, у Ромы штаны обвисли неудачно. А так-то ничего. Дети так вообще славненько. Темка так улыбается, прям – солнышко!
– Да нормальные штаны...
– Да где уж нормальные, коленки торчат... Брюки бы ему. Но такой уж он у тебя, чего уж...
– Ма-ам...ты опять?
– Ничего не опять. Ты спросила – я честно ответила. Чего мне врать что ли? Но фотография изумительная.
Изумительной фотография Юле уже не казалась, хотя только что она восхищалась ею. Мама умела малюсеньким замечанием в адрес Ромки испортить все.
По мнению мамы Рома был не достоин её дочери.
И длилось это уже девять лет. Девять лет браку Юлии и Ромы и каждый раз с самого начала – вот так. Юля уже привыкла, но почему-то все равно расстраивалась от любой мелочи.
– Привет, дочь, чем занимаешься?
– Стираю, глажу, варю борщ, заготавливаю камыш на зиму...
– Какой камыш?
– Я шучу, мам. Ну что я могу делать, когда в доме двое детей, и один из них грудной?
– И опять одна...
– Почему одна? Я с детьми и кошкой.
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
– Мам, Рома на работе. Знаешь же, что сверхурочные взял.
– Ох, говорю же – одна. Кто б мог подумать, что затянет тебя этот быт? Ты такая одаренная всю жизнь была.
– Была? Я думала и остаюсь...
– Ну, теперь уж куда деваться. Рома засадил тебя в хозяйство.
– Мам, это и мой выбор. При чем тут Рома?
– Да ладно, можно подумать, что ты первые недели сидения с детьми не выла на луну, не хотела бежать и все бросить? Или я ошибаюсь?
– Было, не отрекусь. Но, мам, если б я и убежала, то точно не туда, куда ты думаешь.
– То есть не ко мне?
– Наверное, нет. Не спорю, мне нелегко было сначала. Но вряд ли мне легче было бы с тобой. И я не жалею ни о чем, мам. Я люблю Ромку.
– Да разве ж я против? Сердцу не прикажешь. Надо ж было тебе полюбить такого?
– Какого, мам? Ну какого?
– Ну, не обижайся, Юль. Ну простоват он для тебя. Работяга. Разве такой я твою семейную жизнь представляла?
– Вот и представляй дальше, а я пошла – у меня варенье варится ...
А на душе – ох! Хочется вылить это варенье в унитаз.
Материнское слово – это мощное оружие. Оно может быть заряжено невероятным счастьем или дикой болью. А стреляет всегда метко.
Она мать, и она права – так заведено. И так важно, чтоб мать оценила, поддержала и похвалила.
И подросшие дети остаются детьми. Хочется принятия, любви и одобрения. Нравоучения не нужны, а вот любовь родительская нужна очень.
Юлия же после разговоров с матерью нервничала и порой выливала все это и на Ромку тоже. Не получалась жизнь так сразу сказочной, такой, какой представляла себе для неё её мать.
А кто виноват? Мама считает, что он – её Ромка.
Так может и правда?
Ираида Семёновна была женщиной представительной. Стрижка под мальчика с красиво выбритыми висками, крупные очки... Юлю она вырастила одна, не зашла когда-то её жизнь в браке.
Поначалу, когда познакомила её Юля с Романом, Ираида даже и не осознала всей глубины дочерней ошибки. Учились они вместе.
А уж когда познакомилась с его родителями — усталой матерью с руками в трудовых прожилках и сухощавым деревенским мужиком — отцом, вдруг поняла – ох!
Куда это её бесценная дочь вляпалась?
– Юля, подумай!
– Я люблю его мама, я – беременна.
А Ираида жаловалась подруге Светлане:
– Света! Как она жить будет? Света, беда! Механизатор, водитель...Боже, Свет! Они жить будут за городом, и даже, представь, курей держать... Моя Юлия и куры! Я этого не вынесу!
В отличии от Ираиды, у Светланы дочь была замужем за успешным бизнесменом. Занятым и обеспеченным. Там совсем другое материальное положение.
А Ираида все сравнивала свою Юлю с дочерью подруги... Ну, почему так?
Вот и не больно отличалась умом и блеском Светланина Соня, а повезло. А ее Юлька так неудачно свою семейную жизнь построила.
Так неудачно! Хотелось кричать, хотелось спасать дочь.
А Рома, зять, хоть и казался таким сдержанным и даже немного сухим, все замечал.
Приметил он, что после общения Юлии с матерью, она ожесточается к нему, ходит понурая и нервничает по мелочам.
Он был не глуп и прекрасно понимал – тещу он не очень устраивает. Недовольна она браком дочери. Но что с этим мог он поделать?
Семью свою ценил, изо всех сил старался обеспечить как мог. Сын и маленькая дочка, конечно, чаще с мамой, но и он старается им быть хорошим отцом.
Жили они в старом доме его бабушки, ушедшей из жизни незадолго до их женитьбы. Стоял дом на городской окраине. Все, что нужно, в доме было – Роман постарался. Со временем мечтал и расширить его, отремонтировать. А сейчас копил средства на этот большой ремонт.
Вот если б ещё теща не капала на мозги Юле ...
Теща жила совсем в другом конце города, в небольшой квартире. Работала методистом во Дворце культуры, и считала своим долгом – все время вмешиваться в их семейную жизнь.
Нет, бывала она у них не часто – была занята на работе, но хватало телефонных звонков дочери. Именно они выводили Юлю из нормальной спокойной колеи.
– Привет! Ох, Юлечка, у нас тут праздник такой сегодня – Башмет во дворце. А ты опять мимо всего этого ... Так жаль мне тебя! Так жаль...
И Юля, обремененная сейчас малышами, расстраивалась после таких вот слов.
Прекратить или ограничить это общение Роман, конечно, не мог. Но как же вразумить тещу?
Способов он не находился, хоть и пытался просить её не настраивать дочь против него. Но натыкался на стену непонимания.
– Ну, что ты говоришь такое? Разве я настраиваю против тебя? Я просто выражаю мнение о вашей жизни. Имею право!
Раз от разу он нервничал и вразумлял жену, уговаривал не поддаваться пессимизму матери.
Дети росли, дом обустраивался. Все было не без проблем, но шло ровно, без бед.
Беда случилась у Светланы, подруги тещи – она сломала ногу, шейку бедра. А её дети, Соня с мужем, были в этот момент на отдыхе.
По больницам, отпросившись с работы, Светлану, по просьбе Ираиды, повез Роман.
– Ираида, какой он молодец. Представляешь, очередь я не стояла, он настойчивый такой у вас. Рявкнул – и врачи прибежали. Ираида, золотой зять у тебя.
И, когда вернулись дети подруги с отдыха, когда уже помогали они, она вспоминала Рому – так заботливо, так душевно он помог поначалу, не сравнимо с её зятем. Тот нанял человека, который помогал Светлане, но по сути – отпихнулся... дела бизнеса...
А потом случилась беда и с самой Ираидой – обнаружили опухоль. И началось то, что вспоминать не хочется вообще ...анализы, врачи, химия...
И пока лежала она в больнице, все думала – как же её материнские амбиции измотали дочь и зятя! Пришло осознание только сейчас. Говорят же, что Бог дает нам испытания не зря.
Так может и не зря?
А потом операция, которую ждала она два месяца.
– Страшно мне, Юль.
– К тебе приехать, мам?
– Ну, куда ты, с детьми-то? Не надо... сама как-нибудь.
Но вечером перед операцией появился Роман.
– Я у Вас переночую. Пустите? Мы сейчас тут работаем, недалеко. А утром отвезу Вас в больницу.
Что работал далеко, уж потом узнала... А сейчас отвлеклась, вдвоем всегда легче.
А потом проснулась после наркоза, увидела заботливые глаза дочки и уснула опять. А потом проснулась, а перед ней другие заботливые глаза – глаза зятя.
Как же хорошо, что рядом он. Такой родной уже. Её зять.
– Ты прости меня, Ром, – прошептала губами пересохшими.
– За что, Ираида Семёновна?
– Ты знаешь за что. Прости...
