Письмо пришло в конце августа, наполненное лживыми словами соболезнования, многочисленными причитаниями и огромным интересом к оставленному завещанию.
Игнат испытывал огромное желание письмо порвать, да сжечь в печи, и он едва сдержался. Писали дедушкины сёстры — две женщины, которых Игнат совершенно не знал. Да и дед с ними знаться не хотел, рассказывал про них много дурного чего.
Дед приютил Игната ещё подростком, когда родителей не стало из-за дорожной аварии, забрав с собой в деревню. Игнат привязался к нему всей своей душой, и даже когда вырос, уехал только на учёбу, окончив которую вернулся в деревню, где и остался жить и работать. Дед научил его всему, что знал, и был ему опорой и поддержкой в жизни.
Поэтому когда его не стало, Игнату показалось, словно из его груди вырвали сердце. Он никогда не думал о том, что ему придётся испытать вновь такое чувство. Но, к сожалению, река жизни неуловимо влекла свои воды дальше, попутно топя корабли незадачливых мореплавателей... Парень встряхнулся, отгоняя от себя философские мысли, после чего тяжело вздохнул. С похорон прошло совсем немного времени, а эти две...
Да даже в простых словах, написанных обычной, шариковой ручкой, он чувствовал ложь! Наверняка хотят действительно урвать кусок наследства. Дед держал доброе хозяйство, вот только незадолго до своей смерти распродал почти всё, оставляя себе самый минимум. Внуку не говорил, зачем так делает, только рявкнул, что внук работает, и вполне себе способен себя обеспечить! Игнат тогда знатно удивился такому поведению деда, даже немного обиделся.
Ему самому на это наследство было наплевать, лишь бы дед был здоров! А на дом свой он сможет заработать, пока руки-ноги на месте, да голова своя есть на плечах! Куда дед дел деньги с продажи хозяйства он и подавно не знал. Ему ведь не принадлежит, а деду, пускай делает, что хочет!
Игнат вернулся в дом, с тоской оглядывая родные стены.
Да, завещание было, и он знал, что ему придётся отсюда уехать. Оставил дед дом свой сёстрам, а внуку только лишь белый, толстый конверт. Игнат его ещё не вскрывал, а вот за дом было обидно, даже очень. Ведь приведут в негодность, да продадут за бесценок! Особенно вспоминая то, что про них дед рассказывал...
...Звали их Арина и Альбина. Были они младшими сёстрами деда, и родились во втором браке матери. После рождения старшей, Арины, мать про сына словно забыла. Полностью растворилась в воспитании девочки и муже. Мальчишке поначалу обидно, а потом его к себе отец забрал. Уже там он узнал о рождении Альбины — второй сестры. От матери ни весточки не приходило, да и сам он не имел огромного желания с ней общаться. Обидно было за то, что забыла про него совсем. Но жизнь продолжалась. Устроился работать, дом начал строить, с женой своей будущей начал встречаться. Отец уже старенький был, забрал его жить в свой дом.
А потом вдруг объявились две эти сестрички. Избалованные, горделивые, к труду не приученные, наследство промотали, в жизни никак не смогли устроиться. Хотя деду казалось, что не так просто мать с мужем на тот свет ушли. Ездил даже в деревню ту, общался с соседями, говаривали, что скандалы были громкие. Сёстры привыкли на широкую ногу жить, ни кого ни в грош не ставили, мнили себя пупом земли.
А родители на старости лет двух великовозрастных кобыл на себе тянули. Арину даже умудрились замуж отдать, вот только недолго замужество её продлилось — муж вышвырнул из дома. не выдержав скандального характера жены. Вот и пришлось ей вернуться в родительский дом. А потом скоропостижно умерла сначала мать, потом муж её. Говаривали, что сжили сестры их со свету, дабы домом владеть, да совсем неприглядным способом это сделали. Их там сильно не любили, за нечистые руки и склочный характер, но мирились.
Дед тогда уже понял, что прискакали они, оставшись совсем без гроша в кармане. Две крупные, дородные, крикливые бабы заставляли его морщиться. Откупился от них определенной суммой, да укатили они обратно в деревню свою. Деду неприятно было об этом вспоминать и говорить, но с внуком он всегда честным был. В общем и целом неприятные это личности были, хорошо, что в гости к ним не ездили...
Игнат с любовью перебирал дедовские вещи. Особенно ему нравилось старая дедовская трубка, которая лежала на почётном месте, на полке на кухне. Дед редко смолил её, курить-то он бросил, как внука к себе забрал. Но иногда, особенно в праздники, любил посидеть на лавочке под окном, покашливая и о чём-то размышляя.
Но трубку Игнат не стал трогать. Хотя и хотелось ему память о дедушке хоть такую простую иметь, но дед в завещании чётко сказал — ничего не выносить из дома! Сёстры приедут и разберутся сами! Хотя Игнат и отмечал, что многих вещей не хватало. Неужели и из дома всё распродавал?
Печально вздохнув, молодой мужчина направился в магазин. Нужно было приготовить стол к приезду сестёр деда.
***
Явились они поутру, с первым же автобусом. Их можно было услышать ещё от начала улицы — голосили и причитали они от всей души. Игнат поморщился, захлопывая капот своей машины, с которой возился с самого рассвета. Стол приготовил, да решил немного поковыряться. Машина была старая. зато своя. Конверт от деда он положил в бардачок, решив открыть дома, в спокойной обстановке.
Когда в калитку завалились эти женщины, он едва сдержал гримасу отвращения. Они были ярко разодеты, даже вызывающе, с огромными начёсами на головах и яркими, алыми губами. Одутловатые лица. заплывшие глазки и громкие голоса. Гонора им точно было не занимать. Игнат мысленно вздохнул, натягивая на лицо вежливую улыбку и приветствуя родственниц. Они, коротко поздоровавшись, внимательно оглядели участок. а после деловито направились в дом.
Игнат был в шоке от их поведения. Дед ведь не так давно умер, а они вовсю обсуждали. что и как можно продать! Могли бы проявить хоть толику уважения к почившему, но нет! Игнату было отвратительно находиться рядом с ними, но он терпел. Со стола они тоже всё смели со скоростью звука, вызывая у парня чувство отвращения ещё большего, чем было до этого. А потом и его выгонять стали, мол, дом теперь их, и его присутствия здесь не надо! Итак наверняка какую-то мелочевку утащил!
Игнат сопротивляться не стал, с раздражением ушёл к машине, открыл ворота и выехал на дорогу. С сожалением посмотрел на дом деда, мысленно попрощался с ним, и грустью в душе поехал в сторону своего дома.
***
Несколько дней было тихо. Пару раз звонили эти женщины, и требовали денег, но тут Игнат проявил характер. Он быстро догадался, что дед ежемесячно снабжал этих дамочек деньгами, чтобы они его не тормошили лишний раз. Судя по голосу звонившая женщина была совсем не трезва, и у Игната вообще не осталось никакого желания с ней общаться. Такое потребительское отношение его порядком удивляло. Как человек может таким вырасти? Без всяких желаний, стремлений, да ещё и давить на окружающих авторитетом, мол она взрослая и знает что делать?
У Игната складывалось ощущение, что сёстры деда — просто два паразита, которые только и умеют, что требовать и просить.
К слову, про конверт который ему дал дед, парень благополучно забыл, закрутившись с повседневными делами. Совсем счёт времени потерял, и очнулся только тогда, когда ему позвонила соседка, которая жила от деда через дорогу. Что произошло он толком не понял, но женщина умоляла его приехать. Недолго думая, Игнат собрался и рванул в некогда родную деревню. Чувство чего-то нехорошего преследовало его всю дорогу, и он с замиранием сердца подъехал к дому деда.
И с горечью увидел дымящийся остов. Дома больше не было. Забор был сломан, видимо когда приезжали службы и тушили.
Соседка вышла его встречать, и с жаром рассказывала, как две эти бабульки устроили тут пир на весь мир. Гуляли шумно, почти все местные алкоголики к их дому сползлись. Гудели три дня подряд, игнорируя жалобы соседей и даже участкового, который заглянул к ним, чтобы остановить этот балаган.
А в ночь третьего дня, вроде попритихли они, и показалось соседке, что голос деда она слышала с участка. Тот грозно что-то говорил, но слов было совершенно не разобрать, да и соседка подумала, что показалось ей. А уже позже вся деревня поднялась, заслышав крики. Вот только помочь ничем не успели — дом сгорел буквально за несколько минут, сестры выбраться не успели. Они почему-то совсем одни тогда остались...
Игнат с оторопью смотрел на руины некогда родного дома, и чувствовал горечь. На негнущихся ногах сел в машину, вцепился пальцами в руль, сжимая губы и чувствуя. как к горлу подкатывает комок. Потом неожиданно вспомнил о конверте и дотянулся до бардачка, вытащил его, посидел немного и открыл. Были там документы. который парень разглядывать не стал, а вытащил несколько обычных, тетрадных листов, исписанных убористым почерком деда.
Это было его последнее письмо внуку.
Дед извинялся за своё поведение, чувствовал, что совсем недолго ему осталось, вот и торопился все свои дела доделать. Понимал прекрасно, что сёстры не дадут житья внуку ни в какую, вот и подсуетился. Понятное дело, что парень целеустремлённый, сам со всем справится, но хороший старт ещё никому не помешал. Документы на землю в соседней деревне и счёт в конверте. Дед просил прощения за то, что попрощаться нормально не сумел, и надеялся, что всё у внука сложится в жизни. А эти две... сестры, не причинят ему совершенно никакого беспокойства. У внука характера хватит, а там уже дед о них позаботиться.
Игнат оторвал взгляд от письма, чувствуя, как глаза предательски защипало. Он смотрел на участок и останки дома, и виделся ему дедов силуэт, с неизменной трубкой в руках.
Игнат пару раз моргнул, и силуэт растаял, оставляя после себя горечь расставания.
Но Игнат точно никогда его не забудет. Моргнув ещё пару раз, и бережно спрятав конверт под рубаху, он завёл машину и направился домой.
