У знакомой дамы горе: сын надумал жениться на девочке не нашего круга. Я даме сочувствую, у самой дети, тоже переживала бы...
Но вспоминается одна Иванова. Эту Иванову сын поставил перед фактом — вот Марина, и мы расписались.
В родне Ивановой только : доктор наук, два кандидата, хореограф, главный инженер, литературный критик, ведущий кардиолог и так далее.
А тут девица сомнительного происхождения и несомненно дурного воспитания, отец в нетях, мать телятница (телятница!), образование «маляр-штукатур», ни кожи ни рожи.
Ощущение, что судьба прицелилась, плюнула и попала.
Малярша, правда, вела себя пристойно, не видно ее и не слышно, так, прошуршит что-то в коридоре.
— Подожди, -говорила Ивановой подруга Арина, — еще обживется, еще наплачешься.
Осенью сын отбыл в командировку в Штаты.
Как представлю, что в квартире это чучело шмыгает туда-сюда, хоть домой не иди, говорила Иванова подруге Арине.
К Новому году сын вернулся, а в марте объявил: во-первых, в Штатах ему предложили контракт, во-вторых, там же он встретил Николь, в-третьих, в четверг их с маляршей разведут, а в пятницу он улетает, ты, мать, не волнуйся, буду звонить.
Поплакала, проводила, рукой помахала.
Малярша собирала свои манатки: дорожная сумка и пакет из супермаркета — все богатство.
И вид как у побитой дворняги.
Иванова пересилила себя и спросила:
— Есть куда идти?
Малярша прошелестела:
— В общежитии через месяц койка освободится, а пока меня девочки в свою комнату пустят, на раскладушку.
Иванова посмотрела-посмотрела и сказала:
— Через месяц и съедешь, распаковывайся.
И назвала себя идиоткой.
Что и подтвердила подруга Арина.
Утром малярша убегала малярить-штукатурить, возвращалась поздно, еле живая, серая от усталости.
Пыталась сунуть деньги за постой, гордо заявив, что достаточно зарабатывает.
Так прожили три недели, и тут Иванову скрутило, внезапно и всерьез, полтора месяца в больнице, еле выкарабкалась.
Сын звонил несколько раз, говорил:
— Ты, мать, держись, я тебе наше с Николь фото скинул — я, Николь и Ниагара.
Так себе Николь, ничего особенного, стоило ли.
Подруга Арина навещала, нечасто, семья, заботы, поди выберись.
Малярша варила бульоны, морсы, готовила куриные котлеты на пару, уговаривала проглотить еще ложечку.
— Подозрительно мне это её ухаживание за тобой, — говорила подруга Арина, — ты уверена, что она там не прописалась? полквартиры не вынесла? Кстати котлетку есть будешь ? нет ? точно не хочешь ? а то я прямо с работы, голодная.
Иванову выписали, малярша отвезла домой, помогла подняться на этаж, сама не зашла, некогда, отпросилась ненадолго.
Чистота, ни пылинки, Иванова прошаркала на кухню, на столе записка.
«Светлана Павловна, спасибо. Обед в холодильнике. Выздоравливайте. М».
Проверила заначки, все на месте.
Заглянула в комнату сына, как и не было никакой малярши.
Через неделю Иванова прошла по длинному гулкому коридору, постучала.
Три кровати, стол, под стол засунута раскладушка.
Сказала:
— Вот когда построишь себе квартиру, тогда и съедешь, давай собирайся и побыстрее, такси ждет, счетчик тикает.
В сентябре поехали покупать осеннее пальто, стыдно смотреть, в чем девочка ходит, и сапоги приличные нужны, в торговом центре наткнулись на подругу Арину.
Подруга Арина сказала:
— Хорошую прислугу днем с огнем не найдешь, я-то знаю, а у тебя еще и задаром, ловко ты, Иванова, устроилась!
— Это у тебя прислуга, а у меня невестка, пойдем, Мариша, нам еще сумку искать, и брюки посмотрим, и я себе шарфик хотела подобрать.
Иванова говорит:
— На первый взнос сама скопила, ни копейки у меня не взяла, дом вот-вот сдадут, ищу хорошие обои, ей некогда, работает с утра до ночи, недавно еле притащилась, я отвернулась чаю налить, смотрю — спит сидя.
Иванова говорит:
— Я уже извелась, все думаю, молодая, красивая, хозяйственная да еще с квартирой, Мариша — девочка неглупая, но и умным голову дурят, не поверишь, спать не могу, переживаю, чтобы не попалась на крючок какому-нибудь пустозвону или мерзавцу, кому-нибудь не нашего круга...
Автор: Наталья Волнистая
