Стою я тут на днях под дождём, промокла, замёрзла, согреваюсь сигаретой. От серости и промозглости приуныла, стою с лицом бассет — хаунда, вдаль смотрю.
Рядом курит красивая молодая женщина . Глазищи огромные, стильная короткая стрижка ёжиком.
— Иди под крышу, тут посуше, — говорит она мне
— Ага, спасибо, — не отрываясь от своего унылого внутреннего мира, перемещаюсь поближе к ней. Тут и правда не капает, хоть никакой крыши и не видно вовсе.
— Ты чего такая грустная? Не грусти! Я те сейчас расскажу кой — чего. А знаешь, меня в детстве мать сдала в интернат, меня считали неполноценным ребёнком, я разговаривать не умела.
Я забываю про дождь и холод, про бассет — хаунда тоже забываю , поднимаю удивленные глаза на мою соседку. Яркая, румяная, речь льётся плавно, общительная.
— Как это не могла говорить? Не могу в это поверить, честно.
— Вот так, не могла. Я ходила в этом интернате, мычала и ничего не понимала. Там вокруг у всех слюни текли изо рта и я с ними. Меня дедушка забрал оттуда. Я выросла, замуж вышла и уехала в Якутию. Там и живу. Знаешь, всю жизнь проработала на заводе, где алмазы обрабатывают, чтоб они сверкали. Зарабатывали хорошо. Жизнь наладилась, но нелюбовь матери не давала мне никогда расправить плечи. А у нас на заводе начальница была, хорошая женщина. Она мне каждый божий день говорила: ты моя умница, ты моя красавица... И у меня крылья выросли... Вот послал мне её Бог, и я расцвела, видишь?
— Вижу! — я уже стою распахнув совиные глаза и не отрываю от неё взгляд.
— Жизнь началась другая у меня, счастливая. Муж, дети, достаток. А потом эти алмазы чертовы сделали своё дело . Я их облучала , а они меня. А врач мне сказал: иди, прощайся со всеми, конец тебе. Такой шок, ты не представляешь! Я плакала — плакала, а потом решила — хрен вам всем! Знаешь, эти химии такие тяжёлые и дорогие очень, но я выдержала. Я худющая была, волосы все выпали, у меня ведь длинные были, блестящие, до пояса. Сейчас покажу фото.
— Тебе очень идёт эта стрижка, честное слово! Ты такая красивая и модная! Я в этом разбираюсь, поверь мне. — я забываю обо всем и уже не могу оторваться от этой сильной красавицы.
— Нет, я отращу волосы! Я ещё, знаешь, сына хочу родить, а врач говорит — забудь! Ну, он меня уже хоронил, но он же потом и вытащил. Я ему очень благодарна, он- Бог! Знаешь, какая у Бога фамилия? Евсеев. Бог Евсеев! Я на него молюсь.
— Господи, сколько ж ты натерпелась, милая моя, как хорошо, что все позади!
— Не факт, Бог сказал, что может случиться рецидив. Но я себя отлично чувствую и полна сил, стою вот дождем наслаждаюсь. Ну, мне пора, мне ещё почти 6 часов лететь в свою Якутию. Ты тут не грусти без меня, все будет хорошо! Меня, кстати, Наташа зовут.
Мы обнялись на прощанье, как близкие подруги. И она ушла.
Я стояла и думала: я считала себя сильной, спаянной из железа, а мне зачем то послали отважную и прекрасную Наташку.
Мы никогда с ней больше не увидимся, но отчего — то этим дождливым осенним вечером мне стало теплее от того, что в холодной Якутии есть отчаянный борец Наташка. Не болей, моя хорошая! Я буду молиться за тебя. И просить, чтобы ты смогла родить сына.
Ты сможешь!
Так странно, десять минут общения с незнакомым человеком, а ты думаешь о нем который день и мысленно желаешь ему счастья и здоровья.
Автор: Елена Трухачева
