«С чего все началось?» — думал Алик, стоя в дребезжащем трамвае, — как такое могло случиться?
А началось все 12 лет назад. Тетка, родная сестра матери, неожиданно обзавелась щенком. Эдаким неуклюжим, меховым толстопузом, с ушками конвертиком.
Откуда этот, все грызущий, и везде писающий веселый балбес возник у нее, никто так и не узнал. Щенка наименовали Кизилом, и вот с этим самым именем он отправился в большую жизнь.
Алик навещал тетку, периодически забирал Кизила, когда та уезжала в командировки, и даже как-то возил пса в лечебницу. И все вроде было хорошо, пока однажды не позвонила соседка.
— Аличек, ты бы к Валерии то зашел, три дня уж с Кизилом не выходит, трубку не берет.
— Забегу, — ответил Алик, — вечером буду.
Алик купил готовых салатов, хлеба, колбасы и картошки, заехал к тетке. Он не видел ее всего месяц, пока был в отпуске. Увидел и испугался. Она высохла словно мумия, едва ходила по квартире, и даже говорила с трудом. Алик вызвал скорую, выгулял Кизила, помыл квартиру и посуду, запихал белье в стиралку.
Врач, приехавший минут через 40, недовольно осмотрел Валерию, и заворчал.
— Ну что Вы наше время зря тратите?
— Так ей же очень плохо.
— И чем мы можем помочь, в терминальной то стадии? То соседка нас вызванивала, то теперь Вы начали. Отправьте ее в хоспис, и нечего трезвонить, а то напишу ложный вызов. Она не вчера заболела, чего ждали то? А теперь с каждым днем хуже будет.
Алик сжал зубы, и закрыл за лекарями дверь.
Теперь утром и вечером он забегал к тетке, выгуливал Кизила, и приносил продукты. Тетка даже чуть-чуть повеселела, начала готовить, навела порядок, вычесывала Кизилу шерсть. Алик старался не думать о будущем, просто жил. И в тот день он зашел после работы.
— Посиди сыночек со мной, — попросила тетка, — подержи за руку. Попрощаемся.
— Ты не спеши прощаться, еще поживи, — скорее себе, чем ей ответил Алик.
— Дай мне слово, что не бросишь Кизила, я ведь когда его завела, не знала, что больна, а иначе б...
— Конечно не брошу.
Пожила она минут двадцать. Закрыла глаза, и вытянулась. Только Кизил вдруг тонко завыл, и вой был странным, словно плачет, или смеется ребенок.
На похоронах и поминках были две теткины подруги, и соседка. Упокоил он Валерию рядом с родителями. И забрал Кизила. Завещание грянуло как гром.
Тетка все оставила ему, пару квартир (свою и покойного мужа), дорогую машину, все отчисления от ее патентов, от издания книг, счет и фирму. Родня плевалась огнем, обзывала его хитрым приживалой, и моталась по судам. Напрасно. Алик сдал на права, и сел за руль. И с тех пор, на общественном транспорте не ездил никогда.
Фирма то процветала, то разорялась, то поднималась снова. Старая теткина машина исправно возила Алика, Кизил был с ним повсюду, как счастливый талисман, как память, о вырастившей его тетке.
С Алиной он познакомился случайно, в кафе. И через неделю после знакомства они стали жить вместе. Хорошо уживались. Алик решил сделать ей предложение. Уточнив, что можно лететь с собакой, взял билет на Канары, и заказал дорогую гостиницу. Выбирал девушке кольцо. Хотелось романтики, незабываемых впечатлений. Билеты она увидела, распрыгалась, развеселилась, щебетала как птичка. Жизнь обещала только счастье, обещала...
Он вернулся с работы домой, а Кизил не вышел встречать.
— Где Кизил, Алина?
Алина надула губки.
— Что ты волнуешься о старой собаке? Ему же сто лет в обед, у него ревматизм и катаракта. Зачем его мучить?
— Нет у него никакого ревматизма, и катаракты, он очень крепкий. Так где Кизил?
— Ну зачем он нам на Канарах, нам и вдвоем будет хорошо, не хочу я с ним в номере жить.
— Где Кизил?
— Я его усыпила, в той клинике, куда ты его таскал, когда он лапу распорол.
Ничего не говоря, Алик помчался в клинику. Ему ответили, что в соответствии с договором собака усыплена, а труп кремирован.
С холодным бешенством он швырял Алинины вещи в чемоданы, и скидывал в машину, вырвал у нее из рук билеты и загранпаспорт, спустил в туалет. Он не слушал, что она говорила, слышать не хотел, повез ее к родителям. У него тряслись руки, и красные круги вертелись перед глазами.
— Ты сам как бешеный пес, — вытирала в машине сопли Алина, — взбесился из за старой собаки, чокнутый, я на тебя в суд подам.
Он не ответил, и поехал на работу, не видя дороги, и чуть не сбил пожилую пару, затормозил в последний момент. Алик припарковал машину, и зашел в трамвай.
И уже третий день ездил на трамвае. Садился на кольце рядом с какой то женщиной, и мрачно смотрел вперед. На утро четвертого дня, он стоял на остановке, и услышал всхлипы. Женщина вытирала слезы.
— Что случилось, — зачем-то спросил Алик, — я могу Вам помочь?
— Я не знаю, кто мне может помочь. У меня умирает пес, просто старый пес, он не ест и не пьет. Его привела усыплять девушка, когда я покупала корм для уличных кошек, в клинике, у трамвайного кольца. Он шел с ней так доверчиво, не ждал ничего плохого. И я его забрала, у него шерсть такая, прямо красная, и ушки конвертиком.
Сердце у Алика ухнуло, и провалилось. Он посмотрел на женщину.
— Я могу Вам помочь. Меня зовут Александр, можно Алик. А Вас?
— Валя.
Они бежали к ее дому взявшись за руки, как будто были давно знакомы, она на ходу звонила на работу, что задержится, потом он обнимался с Кизилом, а Валя смеялась...
Алина караулила его у офиса.
— Может помиримся, ведь я же тебя люблю.
— Нет, знаешь как говорят, любишь меня, люби мою собаку.
Алик отвернулся, и набрал номер.
— Здравствуйте, Валя. Помните, я тот парень, с собакой. Давайте встретимся...
Автор: Елена Андрияш
