Эту историю мне рассказали в одном из православных приходов. В свете последних событий она то и дело всплывает у меня в памяти.
На том приходе служил батюшка Иоанн. Невысокий, лет 65, крепкий мужчина, с седыми волосами и аккуратной бородой, он был родом откуда-то с Львовщины и являлся весьма колоритным персонажем. Громкоголосый, резковатый (сказал — как отрезал), со своеобразным, характерным для его земляков выговором.
Отца Иоанна нельзя было перепутать ни с кем. Уже издалека по голосу было понятно, кто сегодня служит. Во время панихиды он старательно вытягивал «Вечная памЪять», а на Пасхальной службе, напрягался лицом и жевал губу, когда во время праздничного чтения Евангелия на разных языках кто-нибудь из священников начинал нараспев с «сибирским» акцентом: «1 Споконвіку було Слово, а Слово в Бога було, і Бог було Слово». Громким шепотом сокрушался в усы, «Ну кто же так читает, кто так читает, а?», но замечаний, впрочем, не делал.
Несмотря на суровый нрав и грозный голос, был отец Иоанн человеком понимающим. И хотя строгим казался, к прихожанам относился по-доброму, по-человечески. Наверное, поэтому, когда батюшки не стало, воспоминания о нем обросли байками, историями — так, что со временем отец Иоанн стал в своем храме человеком-легендой, о котором рассказывают детям и внукам.
Но то случилось позже. Мне же довелось пообщаться с батюшкой вживую. Именно тогда прихожане отца Иоанна и рассказали мне эту историю.
Была в том храме прихожанка Ольга. Женщина средних лет, спокойная, тихая и очень верующая. Каждые выходные она проводила в церкви — выстаивала службы, молебны, а потом помогала убирать храм, мыть посуду в трапезной, да по хозяйству. Ни от какой работы не бегала, со всеми была приветлива, могла выслушать, утешить.
Но никто не знал, что дома её поджидал адище. В лице мужа — здорового лба, который любил подбумхнуть, и ненавидел, что жена ходит в храм.
Его, видишь ли, сам факт бесил, что благоверная не ему подчиняется, а какому-то там Богу. Да еще и кланяется попам каким-то, совсем ополоумела. И если по трезвянке он донимал ее лениво, вспыливая лишь время от времени, то как набирался под завязочку — в ход шли и угрозы, и оскорбления. Бить, правда, не бил. Но бывало, замахивался, мебель ломал или кулаками у нее перед лицом тряс.
Рассказывала она о своей беде только отцу Иоанну. И каждый раз, в ответ на жалобы, священник отвечал ей одно и то же: «А ты потерпи. Потерпи, милая. Бог терпел и ты потерпи, договорились?» И что ей оставалось? Только кивнуть и снова идти домой — на свою персональную голгофу.
Так продолжалось долго — не месяц и не два. Но в один непрекрасный день Ольга пришла в храм с заплаканными глазами. И рассказала батюшке: муж ее так толкнул, что она упала, ударилась о край кровати спиной и потом еле поднялась.
Отец Иоанн помолчал. Пожевал, по своему обыкновению губу, а потом сказал: «Потерпела? Вот и хватит. Ответь ему. И посильнее». Ошеломленная, Ольга отправилась домой, полная решимости не давать себя в обиду.
А на следующий день в храм примчался её муж. Выглядел он крайне живописно — во лбу, аки звезда, горела крупная шишка, а куртка была застегнута не на те пуговицы. «Где мне найти тут отца Иоанна» — возопил супружник с порога.
На крики из-за киота вышел батюшка. «Кто это у нас тут голосит?» — чуть насмешливо поинтересовался он. «Я это, муж Ольгин! — рванул к нему гость. И, без паузы начал предъявлять претензии, — Знаете, что ваша скромница-богомолица наделала? Вчерашнего дня она меня со всей дури сковородой оприходовала! Хотел скрутить ее и образумить, а она — снова! Еле жив остался! Это что же беспредел творится, сделайте что-нибудь немедленно!»
Отце Иоанн внимательно его выслушал. Покачал головой сочувственно. А потом ласково так сказал: «Ну что же... Раньше Ольга терпела, теперь твоя очередь, голубчик. Потерпи и ты».
Говорят, муж окаался слабаком. Терпеть не стал — после беседы с батюшкой собрал вещички и от Ольги сбежал — только его и видели. А женщина счастливо зажила без него, ни на минуту не пожалев, что потеряла это «сокровище».
Вот такая история вспоминалась мне в последние несколько дней. Почему вспоминалась? Наверное, потому что она об «ответочке». Которая рано или поздно случается с теми, кто творит зло.
И не нужно потом делать большие глаза и удивляться: «почему мне прилетело, если раньше все прекрасно прокатывало?» Да потому , что всему на свете есть мера — однажды даже самые спокойные и миролюбивые могут показать злу свои зубы. И вот тогда уж точно никому мало не покажется. Я думаю, вы понимаете, о чём я.
Автор: Юся
