С началом осенней непогоды у начинающего пенсионера Сергея Львовича вдруг «расшалились» почки. Он позвонил своему участковому врачу. Она пришла, послушала, простукала Сергея Львовича и равнодушно сказала:
— У вас осеннее обострение. Не смертельно, но я бы посоветовала сходить на консультацию к нефрологу.
И Сергей Львович пошел в поликлинику. Получил талончик и сел на жесткую лавку у кабинета нефролога. На табличке значилось, что прием ведет какая-то Мошкина Н.Е. Сергей Львович терпеливо дожидался своей очереди, прислушиваясь к тому, что у него происходит во взбунтовавшемся организме.
Наконец вызвали его. За столом что-то быстро-быстро писала врачиха. Она была уже немолодой. Но такая приятная на лицо и с такой статной осанкой, которая угадывалась в ней, даже сидящей, что Сергей Львович, тут же забыв о своих хворях, принял боевую стойку.
А когда Мошкина Н.Е. подняла на него совсем еще молодые, ярко-синие глаза, сердце у Сергея Львовича дрогнуло и учащенно забилось. Врач была похожа на неприступную красавицу Ниночку Ершову, в которую в свое время была влюблены все пацаны из их класса. Но больше всех – он, Сережка Бурцев.
Однако выбор красавицы пал совсем не на него, и вообще ни на кого из их школы. Жениха Ниночке подыскали ее родители — сыночка какого-то большого начальника, с которым она уехала навсегда в краевой центр и, говорили, выучилась там на врача. Сергей же страдал недолго и вскоре женился на сокурснице из строительного техникума. Потом развелся, еще раз женился, неожиданно овдовел и с тех пор жил один. И вот такая встреча!
— На что жалуетесь? – спросила Сергея Львовича мелодичным голоском Мошкина Н.Е. И кровь бросилась в лицо Сергея Львовича: это точно была она, Ниночка Ершова!
— Нина, ты что, не узнаешь меня? – севшим от волнения голосом спросил он.
— А кто вы? – Нина Егоровна внимательно вглядывалась в лицо Сергея Львовича. – Погодите, погодите… Боже мой, это ты, Сережка? Какой же ты стал… импозантный! Ну, что ты, как ты? Болеешь, что ли?
— Да что ты, Нина! Просто я случайно узнал, что ты вернулась, работаешь здесь, — соврал Сергей Львович. — Дай, думаю, зайду: узнаешь ли, вспомнишь ли. А муж-то твой где?
— Да я уже лет пятнадцать одна. Не спрашивай, почему. Полгода, как переехала обратно в наш городок. Увы, уже пенсионерка. Но дома не сидится, а в больнице как раз врачей не хватает... Давай я тебя все же посмотрю. Осень же, пора обострений. Вон как у тебя лицо пылает.
— Да я и так знаю, Ниночка, что у меня давление скакнуло. Какое счастье, что я тебя увидел! А помнишь, что я тебе написал в записке в шестом классе? А в восьмом – портрет твой нарисовал…
— А как я в девятом от тебя бегала? – подхватила Нина Егоровна. — Как же ты мне тогда надоел, Бурцев, со своими ухаживаниями! Да и сейчас, вижу, смотришь на меня такими же глазами… Ну что ты на меня так смотришь, Сереженька? Я ведь уже старуха!
— Кто? Ты?! – вскрикнул Сергей Львович. – Да ты как была для меня самой красивой девчонкой нашей школы, так ею и осталась!
— Это правда? – Нина Егоровна пытливо посмотрела на Сергея Львовича своими лучистыми глазами. – Врешь ведь, Сережка… Ну, ладно, раз ты у меня здоровый, подожди в коридоре, я уже заканчиваю прием. Посидим где-нибудь, поговорим.
— Можно – у меня дома, Ниночка? Я тут недалеко живу. Тоже, кстати, один. И у меня такой гуляш есть, сам вчера приготовил!
— А приставать не будешь, как в десятом классе? – кокетливо прищурившись, спросила Нина Егоровна
— Да ну, что ты, как можно! – неуверенно сказал, выходя из кабинета, Сергей Львович.
А сам подумал: еще как можно! И даже нужно. Уж сейчас-то он своего счастья не упустит...
Автор: Марат Валеев
