Макар был первый ходок на деревне.
Как вырос, так и стал грозой всех девчонок в округе. И вот вроде на лицо то не слишком симпатичен, а ведь чем-то женское сердце мог покорить. Вот только никогда не останавливался на одном варианте. Ух, какие скандалы-то в деревне были, когда бабы решали, кому должен этот гуляка достаться! космы друг другу драли, водой обливали, скандалили на всю деревню, да так, что даже в полях было слышно! А Макар словно наслаждался круговертью юбок вокруг, и пока две скандалили, гулял под ручку с третьей.
Он своей натуры не скрывал, и с каждой девушкой был честен. Ну, и конечно не приставал к засватанным, или к замужним, хотя иногда и мечтательно заглядывался. И ведь действительно не врал! Смотрел на девчонок своими светлыми глазами, в обрамлении тёмных ресниц. И на девушек словно наваждение какое-то находило. Влюблялись мгновенно и поголовно! Уж сколько он и от отцов дочерей, и сколько скандалов по деревне было — не сосчитать.
Отец Макара, даже отправил его в ссылку — в другой конец области, к троюродному дядьке-леснику. Надеялся, что сын ума наберётся на тяжёлой работе, да в себя придёт. Макар послушно уехал, перед этим как следует взбаламутив деревню. Девушек ещё неделю лихорадило, но потом всё успокоилось и улеглось.
Жизнь шла своим чередом, а память деревенских на такие события достаточно короткая. Слухи побродили ещё пару месяцев, а потом тоже затихли. Кумушки всегда найдут кому косточки перемывать, тем более, что в столь большой деревне вечно что-нибудь происходит.
Отец Макара же задумал его и вовсе женить, как сын вернётся. Надеялся всё. что Макар просто гулёна такой уродился, но если поженить его, то успокоится. Да и в лесу воздержание достаточно долгое выходило, хотя дядька его пару раз с собой и брал в деревню.
***
Макар вернулся, и действительно себя некоторое время вёл тихо, не гулял, и девичьи сердца не разбивал. Вернулся сам не свой, но отцу так ни в чём и не признался. Как тот и повелел — женился, но жили пока без детишек. Жена его, Софья, была девушкой скромной, да работящей. Отличная невестка! Да и Макар, вроде как, к ней очень хорошо относился, хотя и не пылал любовью.
Конечно, Софья видела, как он на других женщин поглядывает, но не пойман — не вор. Посему скандалов не заводила, да и в принципе была не из таких женщин.
Жили тихо-мирно, справили огород, вели хозяйство. Всё как обычно, да и как у всех.
Ежели не одно событие, которое произошло на их четвёртый год совместной, супружеской жизни.
Тогда буря страшная разошлась — с самого утра небо тёмными тучами заволокло. Ветер поднялся такой, что люди по домам прочно засели, да и то боялись, что стихия разнесёт стены. Ветер с хрустом ломал деревья, играючи разбрасывая ветви по округе. А к вечеру так и вовсе ливень пошёл, да такой, словно начался потоп какой.
Макар с Софьей дома, конечно же, сидели. Софья пряла, Макар что-то мастерил. Переговаривались редко — оба прислушивались к б е з у м н о м у вою ветра за стенами, и шуму ливня за стенами. Дома было тепло, и уютно, хорошо, что накануне Макар как раз дом утеплил. В этом году ночи были больно холодные, даже не взирая на то, что зима только ещё виднелась на горизонте.
И сквозь шум непогоды почудился Софье стук в дверь. Женщина подняла голову, и посмотрела на мужа, который тоже прислушивался. Может показалось? Или ветер ветку какую швырнул в дверь, вот и послышалось, что кто-то пришёл. Но стук повторился. Тихий, едва слышимый, но весьма настойчивый и монотонный. Супруги переглянулись, и у Макара как-то странно, неуловимо изменилось лицо. У Софьи тяжело стало на сердце, словно предчувствие б е д ы какое появилось.
У мужа было такое выражение, словно он знал, кто должен прийти. И он... испугался?
Ни слова не сказав Софье, Макар вышел в сени. Монотонный стук продолжался, но как только Макар подошёл к двери, мгновенно стих.
Мужчина нервно сглотнул. Он знал, кто. И ему было до одури с т р а ш н о открывать дверь. Ветер неожиданно стих, и стало оглушающе тихо.
Мужчина глубоко вздохнул, после чего решительно открыл дверь, внутренне обмирая. Но куда деваться было? Он прекрасно понимал последствия своего поступка, который совершил почти пять лет назад! И он понимал, что ему необходимо принять на себя ответственность, от которой он смог убежать. Хорошо, что он дверь в комнату саму закрыл.
На пороге стояла женщина, замотанная в какие-то невразумительные тряпки, почти по глаза. Ноги были голые, грязные, и за руку женщина держала маленькую девочку, такую же чумазую. Макар облизнул губы, ожидая чего угодно. Он знал, какие они мстительные. И именно после этого он перестал гулять, дошло, наконец до него. что натворил.
И только собственная трусость заставила его вернуться домой, и послушаться отца. Может, какой-то частью сознания надеялся. что минует его расплата. Ведь кара настигла его достаточно быстро — начал терять свою мужскую силу, благо, что жена не очень требовательная была. Но по знахаркам, конечно тайно, уже поездил, прикрывался тем, что лес добывал, дрова рубил на зимнее время, да на продажу.
Знахарки от него шарахались, не желали ничем помогать. Говорили, что у него на плечах тень висит, и они не в силах ничем помочь. Но одна из знахарок проболталась о том, что тень давно на его семье висит, и ничего с этим сделать нельзя. Только ждать, когда истончится. Но больше отказалась говорить. Макар тогда не понял к чему слова эти были, его, если честно, беспокоила потеря мужской силы. а не эти глупости про тени.
И вот, теперь он стоит в дверях собственного дома, и не знает, что делать. Девчонка то совсем маленькая, и почему-то сердце у мужчины сжалось. А женщина подняла голову, и на него глянули огромные голубые глаза, с какой-то печалью глубоко внутри них. Хотелось искупаться в этой невообразимой, небесной синеве...
— Здравствуй. — Тихо проговорила она, и на её тонком, красивом личике отобразились облегчение и м у к а одновременно. Она подтянула девочку и осторожно толкнула её к нему. — Она слишком человек. Я не могу её забрать. Расти её. Это твоя обязанность за то, что совершил. — Она неожиданно улыбнулась, показывая аккуратный ряд острых, белых зубов, после чего развернулась и исчезла в серой стене дождя.
Макар почувствовал, как его уши горят от стыда. Как же он мог так поступить? Бросить её там... Одну, да еще, оказывается, и в положении!
У девчонки, неожиданно, оказались такие же голубые глаза, как у матери. Но вот в остальном она была очень сильно похожа на него самого.
***
Уж как он Софье всё объяснял, когда девчонку отмыли, накормили, да спать уложили, никто не знал.
Конечно, пятилетний ребёнок, неожиданно появившийся в их семье общественность здорово взбаламутил. Софья долгое время вела себя отстраненно, хотя и заботилась о девочку, которую назвали Машенькой. Но примерно через год, когда Маша назвала её мамой, растаяла и ребёнка приняла. Примерно тогда же её муж окончательно перестал ложится с ней в постель, и Софья полностью погрузилась в воспитании Машеньки, приняв её, словно та действительно её родной дочерью была.
Ничего странного в девочке не было, и росла она как обычный ребёнок. Конечно, многие пытались её упрекнуть тем, что не родная она, но с возрастом она стала копией отца, только глаза были необычайно голубые.
Макар пропал, когда Маше было семнадцать лет. Все эти годы он мучился собственным поступком и тем, что мужчиной себя больше не считал. Да и элементарно было стыдно ему перед собственной женой, что не смог ей собственного ребёнка подарить.
Так и не нашли его, дядька троюродный тогда уже преставился, но говаривали, что видели его на заброшенной дядиной делянке. А потом нашли его в реке всего искусанного, но народу болтать — только языки чесать, мало ли кто и что придумать может?
Софья повторно замуж не вышла, вырастила Машу, как родную, и нисколько никогда не жалела о том, что девочку приняла.
***
Макар, когда приехал на делянку к дяде. честно работал. Хотя мучило его и крутило, он даже пару раз сам в соседнюю деревню сбегал, за что был нещадно дядькой б и т, за такое поведение. Но всё никак не мог угомониться, стоило ему только увидать девушку какую — так сразу словно разум затмевало н е и с т о в о е желание этой девушкой обладать.
И там, на делянке у дяди, у реки, повстречал он девушку с небесного цвета глазами. Очень красивую. И страсть такая вспыхнула! Словно лесной пожар. Связался он с этой девушкой, даже не понимая, откуда там эта девица взялась. Делянка-то была в глухом лесу, у быстрой реки.
А когда понял, с кем его б л у д умудрился спутать, испугался, и уехал обратно к себе. Благо, что тогда дядька решил, что он угомонился, и труд помог усмирить его.
А девушка та была русалкой, недаром они только у реки встречались. Вот, видимо, и п р о к л я л а его. И дитё привела, поняв, что русалкой та никогда не станет. Но с г у б и т ь ребёнка собственного, конечно не смогла, да и не собиралась, привела его к отцу, прикрываясь бурей, что бы никто не увидал.
