Глебка Воронин не мог ходить. Детская травма. Водитель не справился с управлением. Врачи сказали — навсегда.
И Глебка распрощался со своей мечтой. А он хотел стать лётчиком, и обязательно побывать в Антарктиде. Кажется, он родился уже с пилоткой в руках. Но... Увы. Теперь самостоятельно он мог доезжать только до входной двери в квартиру. И не в пилотском кресле, а в самом обычном, самом не красивом инвалидном.
Но от этого любовь к самолётам не угасла. А только развилась. Теперь вся Глебкина комната была уставлена макетами самолётов, чертежами, картами, книгами. А что, учился он дома, всё схватывал на лету. Особенно математику. И физику. Последнюю он учил сам, потому что по школьной программе ему было ещё рано. В четвёртом классе ещё не изучают законы механики и притяжения. А Глебка зачитывался учебником физики слово увлекательной книжкой. А ещё учебником по черчению и самолётостроению.
И, конечно, строил сам. Изучал историю самолётов. Делал их из подручных средств, из наборов лего, из бумаги... И из всего того, что мог принести папа с работы.
И вот он решил сделать макет самолёта, максимально приближенного к настоящему. И что бы внутри тоже было всё-всё как надо.
Глебка Воронин был упорным мальчишкой. Сказал- сделал. Парочка чертежей лежала в мусорке, тройка десятков деталей тоже, а на столе красовалась уменьшённая модель Глебкиной мечты. Это был маленький почтовый самолёт на двух пассажиров. Аккуратненький такой. А на боку красовалось название «Вера».
Подписав это название, Глебка выключил настольную лампу, разделся, и перебрался в постель. На улице мягко горели фонари, город спал... И не знал, что в какой-то комнатке на четвёртом этаже обычного дома на столе стоит «Вера».
Наверное, Глебка слишком долго перед сном смотрел на свой самолёт, потому что вдруг он увидел его в свете яркого луча солнца. Да нет, это луч от прожектора из окна, ночь на дворе. Глебка хотел было перевернуться на другой бок, как услышал громкое возмущение:
— Ты куда?
Перед ним стояла хрупкая девочка в голубом платьице в горошек, с двумя большими голубыми бантами и такими же голубыми-голубыми глазами. Прямо как небо вверху. С которого светило самое настоящее солнце. В чьих лучах красовалась его «Вера». Только самая настоящая, в живой размер, на двух пассажиров. Новенькая, блестящая.
— Я сплю, — улыбнулся Глебка.
— Тебе лучше знать, — звонко засмеялась девочка. — Давай знакомиться. Меня зовут Верка.
— Тоже?- удивился мальчишка.
— В смысле «тоже», — смешно надулись тоненькие губки.
— Не обижайся... Больно уж сон хороший. Меня зовут Глеб Воронин. Просто Глебка.
— Пойдём к твоему самолёту? Прокатимся.
— А он разве летает?- несказанно удивился Глебка.
— Ну а для чего же ты его строил?- Верка потянула его за руку. — Пойдём!
— Я не умею ходить, — смутился мальчик и только сейчас понял, что стоит босыми ногами на прохладной траве. Сам. Без кресла. И тут же больно упал на землю.
— Ну вот, — расстроилась Верка. — Всё так хорошо начиналось!
Откуда-то взялось кресло, девочка помогла Глебке в него перебраться, снова вылезти и переместиться на место пилота. Восхищению Глебки не было предела. Он сидел и гладил пульт управления, рычажки и так улыбался! Что и без того улыбающаяся Верка заулыбалась ещё больше.
— Ну так чего сидим?- нетерпеливо поёрзала девочка. — Полетели!
— Так я же...
— Ты же делал этот самолёт и прекрасно знаешь, что он на самоуправлении. Педали так, для подстраховки. Рули себе да рули.
И правда. Тем более, это всего лишь сон. И Глебка полетел. Почти по-настоящему. Он увидел уплывающую из под колёс землю, речки, озёра... И вон уже летит сквозь кучерявые облака. И сквозь гул мотора слышит звонкий Веркин смех. И краем глаза видит, как она борется с развивающимися на ветру хвостиками в голубых бантах. Потом он аккуратно посадил самолёт напрежнее место и... Проснулся.
Так продолжалось каждую ночь. Глебка был совершенно счастлив. У него была его «Вера» и Верка. Надо же, как подобрались!
В эту ночь всё было как обычно. Как всегда залитый солнцем луг, блестящий самолёт «Вера» привычный пульт управления и верная девочка-подружка в соседнем кресле. Но только на горизонте виднелась непривычная чёрная точка...
Ураганный ветер налетел неожиданно. Самолёт закрутило из стороны в сторону, мотор захлебнулся в водовороте стихии. И тут отказал автомат. Самолёт был предоставлен во власть воздушного напора и в любой момент мог полететь на землю.
— Верка! Что делать?!
— Жми!
— Что жать?!
— Педаль!
— Я же не могу, ты что?!
Самолёт быстро начал терять высоту. А земля стала стремительно приближаться. Перед глазами Глебки пронеслась вся его такая ещё небольшая жизнь. Без смысла, без перспектив... Вот и закончатся сейчас его мучения. И мама не будет больше плакать над ним по ночам, думая, что он спит... Но тут он посмотрел на голубые-голубые и большие-большие Веркины глаза и подумал... Какой же он дурак! Это у него жизни нет, а у этой девочки? Да у неё ж только всё начинается!
— ЖМИ ПЕДАЛЬ!!!
И Глебка нажал. Со всей своей мальчишеской силы. Нажал. И «Вера» за десяток метров от земли вылетела из ураганного смерча.
Глебка проснулся от истошного крика мамы. Он стоял посреди своей комнаты в ночной пижаме, размахивал руками и что-то кричал. Но он СТОЯЛ, понимаете? И тут же упал на мягкий ковёр. Но снова вскочил и бросился в объятия рыдающей мамы и ничего ещё не понимающего папы.
Врачи разводили руками. Они не знали, как это могло случиться.
В лётчики, конечно, его не взяли... Зато в самолётостроительный — с распростёртыми объятиями. А потом устроили на крупный завод. И держали за лучшего специалиста. Проработал он там до самой пенсии. И спроектировал новый вид почтового самолёта. Назвал его, конечно же, «Вера». В честь своей жены, которая намолиться не могла на своего дорогого. И которая была точной копией голубоглазой девочки с голубыми бантами в голубом платьице. Ну той, из сна.
Автор: Анастасия Ермолова
