Состояние мужа было «трагичнее некуда». Он выполз из спальни. Поверх теплого свитера — махровый халат, болтающиеся безвольные руки и шаркающие тапками ноги.
С трудом дошел до туалета и потом бухнулся опять в кровать. Затем он начал старательно воздыхать -постанывать, призывая всем своим видом и издаваемыми звуками что-то предпринимать и жалеть.
Ещё вчера вечером почувствовал себя неважно, а утром вот...картина маслом.
У Ольги был выходной. Но как и у многих работающих российских женщин он должен был быть гораздо насыщеннее и труднее многих рабочих. Дом, магазины, уборка, огород, готовка...а вечером зайдет давняя подруга. Собирались посидеть под пледиками в осенней беседке Ольгиного сада, почаевничать, посплетничать, уйти в воспоминания юных прекрасных лет.
— Давай врача вызовем! Но сначала температуру! — Ольга зашла в спальню.
— Ооооо, — муж посмотрел уставшими трагичными глазами и отвернулся.
Ольга стояла над ним с градусником и ждала, когда тот соизволит-таки его засунуть.
— Оль, мне б чаю с малиновым вареньем и поесть чего-нибудь.
Ольга засуетилась, пыталась угодить завтраком. Муж ничего не хотел. Жаловался на боли в животе. Пришлось идти в магазин и аптеку.
В огороде Ольга тоскливо посмотрела на некопаные грядки. Чеснок надо сажать. И как раз вчера просила мужа перекопать их в выходные. Видно придется самой.
Вернувшись, она вспомнила про градусник. Он лежал на тумбочке.
— Я стряхнул. Он сломался, наверное, ничего не нагрел, даже до 36.
Ольга повертела градусник в руках. Старый, конечно, надо бы новый купить. Потрогала мужу лоб: наверное, и правда, температура.
Муж начал причитать и рассказывать где и что у него болит, как кольнуло и отдало, где заныло и запершило и как тяжело было ночью. Закончил рассказ страшилкам про ковид и прощальными речами.
Правда, изъявил желание отведать борща на обед и, очень желательно, голубцы. Вот прямо было ощущение, что отведав голубцов, муж забудет про все тяготы болезни и рванет копать грядки.
До обеда Ольга канителилась с борщом и голубцами. Устала. Приходилось периодически бегать вокруг страдающего мужа и носить ему напитки, варенье и сладости. Однако, аппетит они ему не испортили. Пообедал с удовольствием...и уснул.
Храп было слышно даже в огороде, куда направилась Ольга сразу после успокоительных колыбельных речей для больного благоверного.
Ведь когда болеют близкие, мы должны быть сильными, чтобы поддержать и ободрить.
Землю копать — это вам не хиханьки. Почему-то в голове крутилась поговорка: «Если пахать плугом, земля станет лугом, а если лопатой — станешь горбатой.» Спина отваливалась. Под конец уже лопата никак не хотела входить в землю. Силы кончились. Но, худо-бедно, чеснок Ольга воткнула.
Только вот голова как-то подозрительно кружилась. Того и гляди свалишься! А тут крик из дома...муж проснулся, просит теплого молока. Опять побежала, забыла про голову.
Пересадила мужа в зал, к телевизору, закутала пледом, а сама уборкой занялась. Единственный же выходной, надо все успеть. Муж раздражался от звука пылесоса и ее беготни, но... как-то подозрительно активно болел за наших футболистов.
Когда Ольга закончила с уборкой и упала в кресло рядом, ее, почему-то, зазнобило. Присмотрелась к мужу: да не похож он на смертельно больного-то. Вон как активно жестикулирует, покрикивает и радуется...
Она сунула градусник себе подмышку — 38,1. Затем настойчиво потребовала у мужа тоже измерять температуру — 36,8.
— А ну брысь с дивана! Теперь я буду лежать, а на тебе ужин.
Муж ещё повозникал, попыхтел, что, мол, и правда плохо было, а сейчас получше...но недолго. Понимает же, что виноват.
Ольге совсем не хотелось его слушать. Ни стыда, ни совести — ничего лишнего. Прибить бы, но нельзя, его ж в ЗАГСе под роспись выдали.
Она понимала, что если она завтра встанет с температурой, то он с обедом не справится, и уборку не сделает, и навряд ли без нее пойдет на грядки, потому что так уж повелось, так сама приучила, вот и сел на шею. Так удачно он женился!
Уже лёжа на диване она позвонила подруге:
— Свет, визит ко мне отменяй. Температура у меня... Нет, ничего мне не надо, у меня же МУЖ есть, тааакой заботливый. Справимся!
Муж, в халате и шерстяных носках, стоял в дверях с кружкой дымящегося чая, виноватым взглядом и растерянным видом.
— Оль, может тебе врача вызвать?
Эх, как там говорят: «думала замуж вышла, ан нет: взяла на воспитание сына свекрови».
И куда его теперь? Пусть уж живёт...
Автор: Рассеянный хореограф
