Елена стояла у окна и смотрела, как сосед несёт на плече живую ёлку. Вот внуки обрадуются. Елена представила, как они будут прыгать от радости, потом наряжать… Елена вздохнула. У неё тоже есть внучка, но она живёт в Америке и почти не разговаривает по-русски. Да и сын не приезжал к ней уже три года. Работа, бизнес.
И его жену Елена видела один раз, когда после свадьбы на неделю привёз её сын показать матери. Американка русского происхождения. Они там все американцы, где бы ни родились.
«Скоро Рождество, пойду на службу праздничную. А в храме ёлочки будут стоять нарядные. Красота. Потом трапеза…» От мечтаний её оторвал звонок. Елена поправила рукой волосы, глянув в прихожей в зеркало, и открыла дверь.
На пороге стояла молоденькая девушка в большой, не по размеру, куртке. Худенькие ноги болтались в длинных широких сапогах. Без шапки, но в пушистом сером шарфе, замотанном вокруг шеи и закрывавшем половину лица до самого носа.
— Здравствуйте, — сказала девушка в шарф. – Я Алина, ваша внучка. Елена подумала, что ослышалась, даже улыбнулась шутке.
— Какая внучка?
— Дочка вашего сына Евгения Озерова. Ведь вашего сына так зовут? – сказала девица, ничуть не смутившись.
— Ну да. Так-то так. Только он в Америке давно живёт. – Елена была хорошо воспитана и поэтому не захлопнула дверь перед шутницей.
— А я знаю. Мама говорила. – Внучка явно подготовилась.
Этажом выше хлопнула дверь, и Елена отошла в сторону, приглашая девушку войти в квартиру. Не хотела, чтобы их разговор услышали соседи. Сплетни пойдут… И вовремя, потому что с четвертого этажа спускалась Нина Ивановна со своим Чарликом – маленькой старой и толстой, как она сама, беспородной собачкой. Когда соседка тяжело прошла по лестнице, Елена снова обратилась к девушке.
— Я вас слушаю. Что вам от меня нужно?
— Ну как же. Вы же бабушка моя. – Алина оттянула шарф книзу, освободив острый подбородок. Потом начала разматывать его. – Жарко у вас. Ваш сын мою маму приглашал. Да видно запамятовал. Шутка ли, шестнадцать лет прошло. А я вот приехала.
Елене показалось, что она издевается над ней. Она растерялась, никак не могла решить, как реагировать: выгнать, или вызвать полицию. Поэтому просто стояла и ждала, что будет дальше. Лицо девушки вдруг изменилась, и Елене показалось, что она вот-вот заплачет. Но девушка не заплакала.
— Я из Тамбова. Мы с мамой жили в поселке рядом с городом. Ваш сын приезжал на практику на завод. Там с мамой и познакомился. Жениться обещал. Мама мне рассказывала. – Девушка говорила уже спокойнее, не так вызывающе, как в начале.
— А как вы адрес мой узнали? – Елена не верила. Слишком неправдоподобной казалась вся эта история.
— Так о… ваш сын и дал маме адрес. Я же сказала, жениться хотел.
— А мама ваша, что же не приехала сама, если сын её приглашал? – спросила Елена, а про себя подумала: «Для кучи».
— Мама умерла полгода назад. Понимаете, она его ждала-ждала, но он не отвечал на звонки. Она испугалась, что случилось с ним что-то… Она приезжала к вам. Вы не помните? – Алина вопросительно смотрела на Елену.
Елену бросила в жар. Она вспомнила. Вот так же открыла дверь и увидела на пороге девушку, в простенькой не модной одежде. Она спросила Евгения, а его не было дома.
«А я сказала, что он уже уехал или что-то такое. Я даже не поинтересовалась, зачем он ей». Елена помотала головой.
— Мама рассказывала, что она дождалась Евгения на улице. Шёл дождь и она промокла. Потом болела и надеялась, что потеряет меня. А ваш сын сказал, чтобы она не доставала его. Что сразу надо было аборт делать. Что нельзя верить словам влюблённого парня. Что он уезжает в Америку и не позволит ей испортить ему жизнь. Денег давал, но мама не взяла. Она его любила. Ни на кого не смотрела. Замуж вышла, когда мне пять лет было. Ох, и жарко у вас. – Алина расстегнула куртку.
— Дядя Коля сначала подарки дарил. А потом пить начал. Мама фотографию вашего сына хранила. Так дядя Коля её бил за это.
— Господи, — Елена схватилась за грудь. – Тапки надень, проходи. — Она махнула рукой в другой конец прихожей.
Алина стала быстро раздеваться и при этом продолжала рассказывать.
— Однажды так напился, что ударил маму сильно. Она не удержалась на ногах и упала. Голову разбила. Я испугалась, заревела. И дядя Коля испугался, «скорую» вызвал. Мама в больнице через два дня умерла.
Сняв объёмную куртку, Алина превратилась в худенького подростка.
— Налево, — направила её Елена, потому что Алина ломанулась сразу в комнату. – Сейчас чай поставлю. – Она усадила девушку за стол и включила газовую конфорку под чайником. – Продолжай.
— А я уже всё рассказала. – Притихшая Алина повела худеньким плечиком. – Когда маму похоронили, он стал ещё больше пить. Потом привёл Маньку Звереву. Она шалава, её все у нас в поселке знают. В общем, он сказал, что я здоровая, нечего в школу ходить, чтобы шла работать.
Однажды мама сказала, что если что, чтобы к вам ехала, адрес дала. Как чувствовала, что-то. Вот я и приехала. Мне некуда больше. — Алина замолчала и испуганно посмотрела на Елену. – Они меня выгнали. Сказали, что кормить не будут, если работать не пойду.
— Мне сын ничего не рассказывал. – Елена выключила чайник и стала доставать чашки из шкафа, избегая смотреть на Алину.
— Еще бы. Кто ж про такое добровольно расскажет.
— Ты пей чай, пока горячий. – Елена пододвинула дымящуюся чайку, тарелку с печеньем и сахарницу. – Я сейчас. – Она вышла из кухни и притворила за собой дверь.
— Павел, ты мог бы ко мне зайти? Да, прямо сейчас. – Елена позвонила другу своего сына, а потом вернулась в кухню.
Через десять минут пришёл Павел.
— Это друг моего сына. Расскажи ему всё. Он юрист, подскажет, что делать. – Попросила Алину Елена.
Девушка всё рассказала снова, чуть с большими подробностями.
— Да, Женька рассказывал о своём приключении. Даже хотел туда поехать. Любой твою маму звали? Ему тогда пришло приглашение в США. Как же я завидовал ему! Мне даже хотелось, чтобы эта Люба нажаловалась, чтобы сорвалась поездка Женьки. Но она не стала жаловаться никуда. Женька говорил, что она аборт сделала. – Павел бросил извиняющийся взгляд на Елену. – Наврал, значит. И это его дочка? Вот дела. А Женька не знает.
— Нет, конечно. Паша, я знаю, вы с ним иногда общаетесь по телефону. Позвони, расскажи ему. У тебя есть паспорт? – Елена посмотрела на Алину.
— Да, с собой. – Закивала Алина.
— Она у меня останется. Не могу же я отправить её назад? Да, Паш, узнай, как в школу её оформить, с пропиской как быть. В общем, на тебя вся надежда.
— Я понял, Елена Владимировна. Съезжу туда. Вы мне адрес напишите точный, номер школы, класса. Характеристику могут потребовать, отметки. Ты хорошо училась? – Он посмотрел на Алину.
— Нормально. – Буркнула она и опустила глаза.
— Понятно. Всё сделаю, Елена Владимировна. И Женьке сегодня же позвоню. А компьютер у вас есть? Шучу. Знаю, что вы с ним не дружите. Ладно, мне идти надо. Я позвоню. — И Павел ушёл.
Алина жила у Елены. Она оказалась не белоручкой. Готовила, убиралась. Соседям, которые интересовались, кто поселился у неё, Елена отвечала, что приехала её племянница из Екатеринбурга.
А накануне Нового Года вдруг прилетел Женя.
— Мам, зачем ты впустила эту мошенницу? Наврала тебе, поплакалась, а ты уши и развесила, растаяла. – Выговаривал он, думая, что Алина не слышит. – Столько лет прошло.
— Сынок, не говорит так. Это твоя дочь. Я ей верю. Да если бы не она, я тебя ещё много лет не увидела бы. И Павел подтвердил, что у тебя в Тамбове была любовь. Не отнекивайся. – Елена строго посмотрела на сына. – Всё тайное рано или поздно всплывает на свет божий. За свои поступки нужно отвечать.
— Мам, у меня много девушек было. Если каждая с улицы придёт и скажет, что она моя дочь… Почему я верить должен? Я не заставлял её… Оставила ребёнка сама. Какой с меня спрос?
— Женя, я не узнаю тебя. Совсем тебя твоя Америка испортила. – Елена отвернулась от сына.
— Мам, прости. Давай, я квартиру ей сниму, оплачу вперед на год. Пусть живёт.
— Ты себя слышишь? Она же ещё ребёнок, ей школу окончить нужно. На что она жить будет? Никуда она не пойдет. Ты адрес оставлял? Жениться обещал? Вижу, что обещал. Я твою дочь американскую в глаза не видела, она по-русски не говорит. А тут своя, родная, с ней хоть поговорить можно. Ты виноват пред её матерью, перед ней. Да если бы она мошенницей была, зачем бы ей ждать, когда ты приедешь? Ограбила бы меня, ударила бы, чем по голове, и ищи свищи. Нет, не мошенница она. А ты поезжай в свою Америку, а то на Новый Год опоздаешь.
— Мам, какой Новый Год? Мы Рождество празднуем. А оно уже прошло. Просто на работу нужно. – Мам, не обижайся. – Женя обнял мать, потерся щекой о её плечо. — Я денег буду присылать. Завтра компьютер тебе куплю. По скайпу будем общаться хоть каждый день. Она тебя научит.
— Жене не скажешь? – спросила Елена, сменив гнев на милость.
— Нет. Пока оставлю всё, как есть. – Женя отстранился.
— Как знаешь, сынок.
Вот так и стала жить Елена с внучкой. Общалась по скайпу с сыном, но не каждый день, конечно. Алина даже по-английски умудрилась с младшей сестрой поговорить. Хотя её Женя представил семье племянницей мамы.
Не всё у них гладко получалось. Алина хлебнула в своей короткой жизни достаточно, трудно с ней было. Павел уладил с Николаем, чтобы разрешил прописать Алину у Елены. Заплатил немалую сумму. Но предупредил, что если денег ещё просить будет или жизнь девчонке портить, заявит в полицию, что не без его участия умерла Люба. Дело пересмотреть можно. Да, не ударил смертельно мать Алины. Но если бы не бил, не упала бы она неудачно, не умерла бы.
Вот так внезапно появилась на пороге Елены внучка незадолго до Нового Года и стала самым близким ей человеком на все оставшиеся годы. Чего только не бывает в жизни?
