Майор Купола, светясь от счастья, шёл по улице, рассуждая, нарвать цветов или для такого случая пока не надо?
Расследуя дело об убийстве, майор познакомился с соседкой подозреваемого. Ах, какая женщина!!! Купола даже глаза закатил и причмокнул. Его, ловеласа и женщинолюба, не так-то просто зацепить.
Это надо быть эталоном красоты, шаблоном, вбившимся в мозг майора. Он не любил тощих, не жаловал толстых, обожал стройняшек до 30, ухоженных, с «бесинкой» в глазах. А тут что?
Среднестатистическая «баба ягодка опять», которая домом и двором занимается больше, чем собой… Не понимал Купола себя, ох не понимал… Может, перебесился уже? Захотелось тепла? Уюта! Вкусных обедов! Душевности! Майор чуть ли не за волосы утаскивал себя из её дома после снятия показаний.
И дело очень уж поганое. У Куполы сразу испортилось настроение.
Мужик, бывший военный, прошедший две чеченские войны, как–то вернулся из командировки раньше времени. Услышал, как на втором этаже кто-то хозяйничает. А так как живёт один и гостей не ждал, то метнулся к тайнику, схватил оружие и поспешил на шум. Застал в комнате воровку, вооруженную пистолетом. Стрелял не «на смерть». Только руку прострелить хотел, а девица то ли поскользнулась, то ли от страха сработал рефлекс «бежать»… Итог печален. А самое отвратительное, что пистолет у девицы оказался игрушечным, хоть копия боевой.
Мужика было жаль. Петровича любила вся улица. Безотказный мужик: и дров наколоть, и калитку поправить, а уж дорогу зимой только он и чистил. В домах на этой улицы всё больше старики да одинокие женщины проживали.
За него вступилась вся округа, кроме одного дома, где и жила убитая воровка. Только вот родственники этой «гадости» оказались с большими знакомствами на самом верху.
И вот из этого «самого верха» в их «контору» пришёл приказ: собрать доказательства о виновности мужика. «Хоть придумывайте, что он девицу к себе насильно приволок, а потом убил! – кричал в телефон «высокопоставленный член чего-то там». — Можно чтобы и изнасиловал!».
Да кто ж адекватный эту «половую тряпку», которую использовали все неадекваты в округе, насиловать будет?! Это ж насколько надо себя не уважать?!
И вот тут нашла коса на камень.
У них начальником был полковник Сеславин. Честный мужик. «Клал он кирпичи» на всякие разные приказы, которые мешают нормальному расследованию. Подкупить его нельзя: у него жена и тёща в бизнесе. Заказать? Ну, не смешите, не такое это дело, не такие люди замешаны… Прокуратура суетилась… Сверху давили… Даже своего «следака» прислали… Тот сначала пыжился… А чего пыжиться, когда дело прозрачное как стекло?
В защиту Петровича посты в Интернете появились. А Интернет – это «не хухры-мухры». Тут ещё журналисты заинтересовались.
Короче, Петровича отстаивали всем миром, но меру пресечения изменить не могли. Вот и сидел мужик в «каменном мешке».
Майор позвонил в калитку, поражаясь тому, как аккуратно, добротно всё сделано у одинокой женщины.
Замок калитки отщелкнул, хотя хозяйка не появилась. Купола зашёл в дом.
Хозяйка вышла из комнаты с зареванным лицом. Пыталась полотенцем утереть набегающие слёзы. У майора пыхнул вопрос: «кто посмел обидеть?» и, вдогонку: «порву!»
«Что? Кто? Убью!» — майор был способен только на такие слова. Хозяйка дома всхлипнула, поманила за собой.
На дальней веранде на подстилке лежал Банди, соседский пёс. Ирина его сразу забрала, когда увезли Петровича. Пёс был старый и больной.
Петрович рассказывал, что Банди ему отдала девочка, которую они всей частью искали в лесу. Там была длинная и очень некрасивая история… Девочку нашёл сам Петрович. С ней был щенок. Когда малышку увозили в больницу, она протянула спасителю пёсика и сказала: «Это мой самый любимый человек. Я вам его доверяю. Берегите его».
А теперь пёс совсем сдал. Он лежал, уткнув нос в лапы, и даже не реагировал на вошедшего.
«Может как-то можно... Он же не понимает, почему его бросили! Он же … Ну как же так?! Это же воровка! Он же не хотел! Ну, почему же свет носит сволочей?!» — Ирина рыдала. Купола скрипел зубами!
«Можно им как-то свидится? Умрёт скоро пёс. Он болен. Я ему каждый день лекарства колю. А он теперь ждать перестал и болезни не сопротивляется. Им бы увидеться!».
Купола пошёл к Сеславину. Когда рассказывал, честно, переживал, что тот разозлится и выгонит. И был бы прав. Подумаешь, пёс какой-то! Тут народ мрёт, и ничего, не приходят с сомнительными просьбами! Однако, полковник выслушал, потёр переносицу и дал добро на «следственный эксперимент».
Петровича вывезли в собственный дом, сначала отсняли, что положено, зафиксировали честь по чести.
Петрович с тоской посматривал на дом Ирины. Он знал, что там его верный старичок. Ирина его приютила, лечит. А сердце истосковалось, изболелось. Как он там? Хоть бы одним глазком увидеть…
Створка ворот открылась, и Купола аккуратно завёл во двор старого сгорбленного пса. Тот шёл с «мёртвыми глазами», переступая лапами чисто машинально. Принюхался… Вильнул хвостом, ещё не понимая, что в этих запахах зацепило струнку радости в его душе.
«Банди…» — прохрипел Петрович, падая на колени. Пёс встрепенулся, замер на мгновение и со щенячьим визгом бросился к хозяину… Куда старость делась?!!
«Не положено!» — нахмурился конвоир. На него шикнули.
Банди обнимал хозяина, облизывал лицо, руки, заглядывал в глаза и скулил, и лаял. Побежал, принёс старую верёвку, с которой играли в «перетягушки», бросил и опять лизал. Сделал радостный круг по двору. И снова «целовал» долгожданного хозяина. А потом лёг, положив голову на колени единственному человеку.
В груди ярко-ярко вспыхнула щемящая любовь и разлилась волной нежности. Банди не видел, как роняли скупые слёзы мужики, не слышал, как рыдала женщина, приютившая его. Он был счастлив до последней своей минуты: «Хозяин пришёл! Не бросил! Как я его люблю!».
Вряд ли кто поверит, что хмурый конвоир сам вызвался выкопать место «последнего пристанища» на заднем дворе, что ему помогал майор полиции.
P.S. Петровича оправдали (очень помогла шумиха в Интернете и СМИ).
Автор: Сказочница
