В пять лет Маруся осталась сиротой. Родители в одночасье утонули во время весеннего ледохода. Переходили поздним вечером реку и сгинули. Никто не видел, никто не слышал, как и не было цветущих, полных сил молодых супругов. Только дочка осталась в память о них, Марусенька, сиротинушка. Хотели власти сдать дитя в детдом, но тут объявилась бабка, бабка Марусиной покойной матери.
Марусина прабабушка, еще крепкая старуха, живущая в соседней деревне на отшибе, в старом, но добротном деревянном доме. Убедила старая, что вырастит правнучку, выучит, в люди выведет. Отдали Марусеньку прабабке Ефимовне. Старуха была строгая, уважаемая односельчанами за рассудительность, трудолюбие и незлобивость. От нее слова плохого никто не слышал, но уж если кто был виноват перед ней, одного взгляда ее пронзительных глаз было достаточно, чтобы виновный почувствовал ее недовольство.
Сельчане говаривали, что как глянет Ефимовна, аж, мурашки по телу побегут. Боялись ее и уважали. Умела бабка Ефимовна травами лечить, знала заговоры, но очень редко кому помочь бралась. Больше отказывала, не объясняя причину. Да люди и не настаивали, знали, что просить бесполезно. Захочет- поможет, не захочет – не упросишь ни в жизть. Такая была бабка.
Стали жить втроем: бабушка, Марусенька, да кот Тимоша.Куда Ефимовна, туда и Марусенька, бабушкин хвостик. Бабка в магазин или на почту, рядом семенит внученька. Русые косички прыгают на спине, голубые глазки сияют, всем встречным улыбается, со всеми здоровается.А позади кот плетется. Бабка за водой на колонку, и Марусенька с маленьким ведерком рядом вышагивает, помощница растет.
И ранним утром с бабкой ходили травы собирать на луг. Учила внучку Ефимовна всему, что сама знала, еще от своей бабки узнала. Какие травы и когда собирать, где что растет, как сушить и как хранить. Показывала книги старые, где об травах все прописано, тоже от ее бабки достались те книги. Заставляла Марусеньку руки мыть, прежде, чем за книги браться. Книги хранились в старом сундуке, под замком., хранились они завернутыми в белую холстину. По ним и читать научилась Марусенька. А когда в школу пошла, уже бегло читала, и писать умела, и считала до ста.
В школе, среди озорных и шумных ребятишек, отличалась тихим нравом, послушанием, добротой. Кто, что не попросит, последнее отдаст. Бывало, бабушка пирожков с собой в школу завернет, все раздаст, себе не оставит. И списывать всем давала домашние задания. Ребята ее все уважали, а девчата завидовали и называли дурочкой. А она не обижалась, только, бывало, усмехнется и отойдет в сторонку. Девочки с ней не дружили, она была не такая, как они, поэтому и звали ее дурочкой. Ее не интересовали разговоры про наряды, про ухажеров.
С ребятами говорила без жеманства, как старшая, за это ее уважали. Мальчишки за косы никогда ее не дергали. Без обидных насмешек помогала решать задачки, делилась ручками и карандашами, которые вечно у них терялись. Вот, дурочка – говорили девчонки. И одевалась она не так, как они. Даже в старших классах не носила джинсов и обтягивающих, коротеньких маечек, не носила высоких каблуков, и совершенно не употребляла косметики. Ну, разве не дурочка? Уже школу заканчивали, а она все в темной юбочке и белой блузочке ходила.
Зимой в самосвязанной кофте и голубой водолазке. На праздники приходила в темно-синем платьице с белыми вязанными воротничком и манжетами. А в косах белые банты. Девчонки хихикали – вырядилась дурочка, как на комсомольское собрание. Хотя, откуда им было знать про комсомольские собрания? Давно уж не стало в их школе комсомола, прошла его пора. И было непонятно девчонкам, почему Маруся никогда не стояла у стены, когда все танцевали на школьных вечерах.
У нее отбоя от кавалеров не было. Но что интересно, вольностей, как с другими девчонками, с ней никто не позволял себе. Вроде, как бы робели с ней ребята. И постоянного ухажера не было. С вечера провожали ее до калитки обычно два, три парня. По- дружески провожали, как своего товарища...
Бабушка Марусю не баловала, не с чего было баловать, но все необходимое у нее всегда было. И одета, и обута просто, но добротно и удобно. Никакого баловства бабка не допускала, всяких цепочек, колечек, духов и помад на дух не переносила. Да Маруся и сама не просила ничего у бабушки, ей вроде и не хотелось ничего такого. Бабка строгая, но девочку не обижала, и жили они, как говориться, душа в душу.
Окончила школу Маруся хорошо, надо бы дальше учиться. Да как бросить бабушку одну, старая совсем стала, видит плохо, да и ноги совсем ходить не хотят. Видно устали за такую длинную жизнь, находились, набегались. Решила Маруся пойти работать в местную больницу кем возьмут, а учиться поступит в медицинский институт заочно. Взяли ее санитаркой в травматологию. Заведующий отделением Федор Федорович, в юности дружил с ее покойным отцом, и судьба девочки его заботила.
Он был рад, что она на глазах у него будет, а будет учиться, поможет. А как вернется в село врачом, может и его сменит. Своя дочь надежд не оправдала. На уме только наряды, да женихи, учиться лень, работать тоже, охоты нет. Училась вместе с Марусей, и работать будут вместе. Может, глядя на нее, учиться захочет. Стала Маруся работать в больнице.
Работа у санитарки тяжелая, а уж в травматологии особенно тяжелая. Целую смену мечешься, как заведенная, от одной койки к другой. Подай, принеси, помоги повернуться, напои, покорми, умой, перестели постель. К концу смены ног под собой не чувствуешь. Первое время было очень трудно, потом стало полегче, попривыкла. Стала замечать, что другие санитарки не очень стараются. Находят время и поболтать, и чайку попить. Особенно когда начальство не видит. Звали и Марусю, а она все бегом, все ей некогда. Ну, и дурочка, чего выслуживается, за такие-то гроши из кожи лезет. Дурочка и есть. Так промеж себя говорили девчонки санитарки.
Однажды, среди ночи в отделении поднялся переполох. Скороя привезла парня. Поздние прохожие нашли его сильно избитого, без сознания. Сразу повезли в операционную, вызвали Федора Федоровича. Маруся как раз дежурная была. Суета поднялась, беготня, телефонные звонки. Срочно нужна была кровь для переливания, а ее не оказалось нужной группы. Надо ехать в область, а водитель гуляет на свадьбе в соседнем селе. Федор Федорович велел весь персонал собрать., спрашивает у кого нужная группа. Потеряем парня, если срочно не перельем ему кровь.
Маруся переглянулась с Нинкой, у них эта группа, они сдавали кровь недавно, и им в паспорта печати поставили. Нинка опустила голову и промолчала. Маруся одна оказалось из всего коллектива. Страшно было, в первый раз сдавала кровь. Положили ее на койку рядом с пострадавшим, и протянулась к нему трубочка с ее кровью. Смотрит Маруся на парня, голова перевязана, кровь просочилась на повязке. А лицо белее марли, ни кровинки, губы синие. Неужели не спасут? И так стало жаль бедолагу!
– Господи, спаси его, пусть моя кровь ему поможет. Он теперь мне братом будет, одна у нас кровь. Спаси его, Господи!
Смотрит Маруся, порозовели щеки, губы порозовели, Федор Федорович удовлетворенно кивнул головой Марусе.
– Будет жить! Спасибо Марусенька, спасибо, девочка. Спасли мы с тобой парня. Ты не вставай, полежи, отдохни. Можешь уснуть. Я буду рядом.
Утром проснулась Маруся, понять не может, почему она лежит в палате, укрыта одеялом и рука перевязана. А на соседней койке лежит парень с перебинтованной головой, весь в проводах и трубочках, подключен к аппаратам. А рядом сидит Федор Федорович, улыбается Марусе.
– Проснулась, спасительница? Вставай, твое дежурство закончилось, иди домой.
Отдыхай. Спасибо тебе, если бы не твоя кровь – потеряли бы парня. Видно приезжий парнишка, не наш. Милиция уже была. Ни документов, ни денег. Похоже, ограбили, видно с поезда шел. Теперь следствие будут вести. Ждут, что в себя придет, что-нибудь расскажет.
– Федор Федорович, я посижу около него, я хорошо выспалась. А как придет в себя, я Вам сообщу. А Вам поспать надо. Вы не беспокойтесь, идите.
– Спасибо тебе, деточка. Посиди, покарауль. Я сейчас велю тебе чаю горячего принести и чего-нибудь поесть. Надо сил набираться.
Немного погодя прибежала Нинка, принесла чай и бутерброд с маслом и сыром, и еще шоколадку, и яблоко.
— Это тебе Федор Федорович передал. Ты теперь у нас герой, спасла жизнь человеку. Ну, чего ты вперед всех выскочила, кровь у нее лишняя! А хоть кому ты ее отдала, знаешь? Может это какой-нибудь бандит или наркоман. Ну, ты и дурочка!
— Нинка, ну как ты так можешь говорить? Я и не думала, кто он. Надо помочь человеку, значит надо.
– Вот я и говорю, что дурочка ты у нас! Мать Тереза сельского масштаба.
И Нинка умчалась, а Маруся сокрушенно покачала головой – ну, надо же, какую ерунду говорит!
Маруся теперь была приставлена к раненому, как сиделка. Он все еще был без сознания. Милиция регулярно интересовалась, не пришел ли он в себя, свидетелей не было, пострадавшего никто не разыскивал, следствие зашло в тупик. Маруся теперь прибегала домой редко, рассказывала бабушке о своем подопечном, и опять в больницу. Бабушка однажды сказала, что она хочет сама посмотреть больного. Может и она сможет помочь.
– Бабулечка, боюсь, что Федор Федорович не разрешит тебе лечить его.
– А мы не станем ему ничего говорить. Я приду попозже, ты меня встретишь, и я его посмотрю. Никто и не узнает. Подумают, бабушка внучке ужин принесла. Ты ведь совсем от дома отбилась. Какой день дома не ночуешь. Не бойся, все будет хорошо.
И бабушка пришла поздно вечером с сумкой, в которой был ужин для внучки. Они прошли пустыми коридорами в палату, плотно прикрыли двери. Бабушка долго стояла и смотрела на парня, затем взяла его руку, проверила пульс, приподняла веки, заглянула в глаза. Приложила ухо к сердцу, легко пробежалась пальцами по животу, груди. Нагнулась к уху и громко кашлянула. Веки больного вздрогнули. Бабушка удовлетворенно подняла вверх указательный палец.
– Я так и думала! Маруська, внученька моя! Мы ему сможем помочь. Только никому ни слова. Проводи меня, сейчас начну готовить лекарства, а утром прибежишь домой все тебе расскажу и начнем, помолясь, парня с того света доставать.
Пошла уже вторая неделя, как привезли этого парня. И однажды днем к больнице подъехала «Волга». Из нее вышли трое мужчин и женщина. Все прошли к главному врачу. А затем вместе с ним вошли в палату, где лежал раненый.
– Это он! Сыночек, Юрочка! – Бросилась женщина к парню.
– Слава Богу, нашли тебя. – седой мужчина склонился над сыном. Но сын лежал неподвижно, он по-прежнему был в коме.
Родители засыпали врача вопросами. Мать желала сама дежурить у постели сына, но доктор сказал, что у их сына прекрасная сиделка м указал на Марусю.
– Но вы можете приходить днем, а Маруся наконец-то сможет отдохнуть А то она вторую неделю дежурит у вашего сына без отдыха. Кстати, это она дала ему свою кровь и тем спасла ему жизнь.
Родители со слезами на глазах бросились благодарить смущенную Марусю. Мать прижала ее к себе и поцеловала девочку.
Теперь днем подолгу сидела у постели Юрия его мама. Марусе приходилось украдкой поить его бабушкиными настоями, растирать по ночам ему руки и ноги мазями, которые делала бабушка. Она велела все время разговаривать с ним, и Маруся просила мать громко говорить с сыном днем. И вот наступил долгожданный день – Юра открыл глаза. В палате была Маруся. Сначала взгляд его был бессмысленный, потом он сфокусировался на Марусе, и слабая улыбка раздвинула его губы
– Ты кто7 – чуть слышно прошелестел вопрос.
– Я — Маруся. Ой! Я позову врача. – девчонка стремглав выскочила из палаты.
И тут же вернулась обратно, уже с врачом и сестрой. Она радостно уставилась на Юру.
И он смотрел на нее и улыбался.
– А где мама? – Опять прошелестел вопрос – Пить хочу.
Врач выслушивал больного, мерил ему давление, и все время застилал своей спиной Юру от Маруси. И Маруся заглядывала ему через плечо, и ловила взгляд Юры.
— Молодец, парень. Теперь будешь жить. Ну, Марусенька, теперь твой подопечный пойдет на поправку. Напои его чаем с лимоном и пусть поспит. Пойду, позвоню в милицию, они должны его допросить. Вот пусть завтра и приходят.
Вскоре пришла Юрина мама. Ее встретила сияющая Маруся.
— Лидия Ивановна! Юра очнулся, он вас спрашивал. Врач велел его чаем напоить, и теперь он должен поспать. – И она обняла заплакавшую от счастья мамашу.– Теперь он на поправку пойдет. Вы посидите, а я сбегаю домой, бабушку обрадую.
Утром пришли милиционеры и распросили Юру. Он уже смог связно рассказать, что с ним произошло. Он приехал сюда по делам их семейной фирмы. В поезде познакомился с тремя парнями, которые ехали с ним в одном купе. Он не утаил от них, что едет договариваться о покупке участка под застройку. Они вышли вместе с ним, и пообещали довести до места назначения. По дороге шутили, договорились встретиться на другой день, отметить знакомство.
Парни ему понравились, и они договорились о встрече. Он помнил, что его неожиданно толкнули, он упал, и больше ничего не помнит. При нем была довольно крупная сумма денег – аванс за участок и паспорт. Если надо, он опознает парней. Как выяснилось позже, эта банда специализировалась, на ограблении попутчиков в поездах. Их, по описанию Юры, поймали и осудили. Но это все было позже. А сейчас Юра поправлялся, постоянное дежурство отменили, Маруся забегала к нему по несколько раз на дню, и даже выводила его на прогулку в больничный сад. Близилось время выписки.
Все чаще Маруся с грустью думала о том, что скоро Юра уедет, и она его никогда больше не увидит. Она так привыкла к нему, к его рассказам, шуткам, милым поддразниваниям. Подружки завистливо предупреждали: смотри не влюбись, ты у нас доверчивая дурочка, обманет он тебя. Она, смеясь, отмахивалась, придумают же такое. И вот незаметно подошел день выписки. За Юрием приехали родители, весь персонал одарили подарками, благодарили за заботу о сыне. Марусе подарили золотые сережки, она не хотела брать такой дорогой подарок, но отец сказал.
– Ты свою кровь нашему сыну дала, это стоит большего. Так что бери, носи на здоровье, не обижай нас отказом.
А мать при всех расцеловала ее и шепнула на ухо.
– Скоро увидимся. Жди – Что она имела ввиду, было не ясно, но сердце дрогнуло.
Подошел прощаться и Юра, пожал, улыбаясь, руку.
– Спасибо за все. Скоро увидимся. –И, неожиданно, поцеловал ее в щеку. Маруся зарделась, закрылась руками, скрывая слезы. Когда отняла руки от лица, машина уже тронулась. Подружки окружили ее, рассматривали подарок, допытывались, что он ей сказал на прощанье?
А через две недели, в воскресенье, улицу огласили машинные сигналы. Две нарядные белые машины остановились у домика Марусиной бабушки. Из одной вышли родители Юрия, из другой сам Юрий. Нарядные, с цветами. Любопытные соседи сбежались к дому. И без объяснения было ясно – сваты приехали. Не торопясь, торжественно приезжие прошли во двор. Остановились у крыльца. На пороге их встречала растерянная Ефимовна, Марусина бабушка. Не ждала таких гостей. Застали врасплох. Низко поклонилась, пригласила в дом.
Весть, что к Марусе сваты приехали из города, богатые, важные, как ветром, разнесло по селу. Собралась толпа. Вездесущие подружки рассказывали всем желающим, как познакомились, как полюбились молодые, как повезло Маруське, теперь в городе будет жить, поди, и бабку заберет с собой. Вот ведь, как повезло дурочке!
А Маруся, переоделась, сережки вдела в ушки, кудри распустила по плечам. Щеки пышут жаром, голубые глаза сияют. Вышла к гостям, застенчиво потупилась. Гости ахнули, красавица, королевна. И это больничная санитарка?? Юрий торжествующе глянул на родителей. Они переглянулись и заулыбались. Да уж, такую невесту в городе не найти! Повезло сыночку! И умница, и красавица, и сердце золотое!
А подружки говорили – дурочка! То-то же!
Автор: Людмила Москвич
