— Оль, ты пять лет одна, ну не стоит себя хоронить заживо, — покачала головой Вера, наблюдая как подруга забивает гвоздь в раскачавшуюся ножку стула.
— Ты еще начни сварке учиться или кирпичи тягать. Совсем уже с ума сошла, ну не женская это работа!
Ольга, тем временем, проверила стул на прочность — всё было идеально. Услышав последние слова Веры, она усмехнулась.
— Верунь, не вижу проблемы. У меня сломался предмет мебели, я его починила. Сама. Или ты думаешь, я должна была вызвать мастера по ремонту? Зачем?
Или нужно было сидеть на сломанном стуле и горевать? Ну нет, подруга. И кстати, я себя не хороню.
— Пять лет без мужика… — начала, было, Вера, но осеклась под строгим взглядом подруги.
— Верунь, ты опять со своей шарманкой. Сдался мне этот мужик. Пять лет назад я развелась, и с тех пор наслаждаюсь каждой минутой жизни. Живу одна, никто не храпит под боком, еды меньше выходит. Ты знаешь сколько Слава жрал? Он же мог за один присест полную сковородку жареной картошки навернуть, и мне ничего не оставить! Носки разбрасывал по всей квартире, тюбик с зубной пастой не закрывал, ещё и зеркало марал так, что я потом на его чистку полдня убивала! Ты мне снова желаешь этой участи? Хороша подруга, ничего не скажешь!
— Оля, я очень рада, что ты развелась с этим моральным уродом, правда. Но надо жить дальше. А как же любовь, романтика?
— Засунь ты свою романтику знаешь куда, Верунь? — фыркнула Ольга. — Мне этот цветочно-конфетный период стоит до сих пор костью в горле. Когда я сказала Славе, что мы расстаемся, он предъявил мне счет за все подарки и походы в рестораны, которые мы посещали, когда встречались. Что было потом, ты знаешь.
— О да, — Вера мечтательно закатила глаза. — Ты выбросила его вещи с балкона, а Славу выгнала из квартиры пинком под зад. Его истерические вопли под окнами точно во всем районе слышали. Но к тебе больше не приставал.
— Пусть бы только попробовал! — недобро сверкнула глазами Ольга. — Пожалел бы, что на свет родился!
— И все-таки, тебе кто-то да нужен, — мягко сказала Вера. — Добрый, заботливый, щедрый.
— Тебе пора домой, Верунь. — Оля дала понять, что разговор окончен.
Оставшись в одиночестве, женщина заварила чай и села рассматривать фотографии в старом фотоальбоме. Вот она с родителями катается на лыжах, а вот они с Верой ещё совсем девчонки, стоят и держатся за руки.
Ольга дошла до армейских фото покойного деда Юрия. Их она любила рассматривать больше всего. Дедушка, ещё молодой, красивый, подтянутый, с горящими глазами и широкой улыбкой на лице смотрел со снимка. Практически везде с ним был его армейский друг, Владимир Костров. Высокий, широкоплечий, с чёрными вьющимися волосами. Его глаза были серьезные и немного печальные. Оля почему-то была уверена, что они зеленого цвета.
Дед Юрий говорил, что Володя мог поднять без труда телегу и развернуть её. Его любили все за добрый характер и хорошее чувство юмора.
— А какой храбрец был!
Помню, ранил меня фашист проклятый в бедро. Пуля от артерии прошла в сантиметре. А вторая пуля в плечо угодила. И я лежу, подняться не могу, в глазах темно. Думаю, ну все, смерть моя пришла. И чувствую, что чья-то рука меня схватила крепко за гимнастерку и потащила. Володя подоспел. Спас меня от смерти. И еще не раз спасал меня и своих товарищей. Хороший мужик был.
После войны и армии женился на соседской девушке. Маша его всю войну прождала. Он уходил на фронт, ей четырнадцать было. А ему двадцать. Он ее сестренкой называл, оберегал от хулиганов, воду помогал носить. Перед уходом на фронт, Маша пообещала дождаться его. Тогда Володя не придал этому значения. Думал, что война скоро кончится, и он вернется домой. А тут…
Годы прошли. Машка ему письма писала, рассказывала о жизни в деревне, подбадривала постоянно. Володя потом сказал, что именно все эти строки, написанные рыжеволосой курносой девчушкой, помогали вставать и идти дальше. Ну как он мог по-другому поступить, вернувшись? Когда Машка бросилась ему на шею, встречая с фронта, Володя понял, что жить не может без неё. До самой своей смерти пылинки с Машки сдувал, дурного слова не сказал, и другим не позволял.
— А что потом случилось? — спросила Оля, когда дед закончил рассказывать ей историю.
— Уехали они семьёй в Сибирь. Письмами регулярно мы обменивались. Володя часто рассказывал про внука, Виталика, твоего одногодку. Безобразник тот ещё, но душа добрая. А потом… — Юрий вздохнул. — Трагедия случилась. Володя и Машенька собирались в Москву прилететь, билеты на самолет купили. Разбился мой друг со своей женой в том самолете. Все погибли, никто не выжил. Тела по кусочкам собирали.
Юрий плакал во время рассказа. У Оли тоже текли по щекам слезы.
— Мы с Любой приехали на похороны. Нелегко было смотреть на закрытые гробы, зная, что в них лежат дорогие тебе люди. Петя, сын Володи, еле сдерживался от слёз. Виталик стоял молча, смотрел вперед серьезными глазами. Потом подошел к отцу и тихо сказал:
— Папа, я вырасту и буду, как дедушка, обещаю!
Оля перевернула страницу фотоальбома. Там уже были другие фотографии, снова цветные, современные.
Дедушка Юрий прожил недолго после гибели лучшего друга. Спустя пять лет скончалась бабушка Люба, а через год ушел из жизни дед.
Женщина снова посмотрела на фотографию молодых Юрия и Владимира, остановила взгляд на последнем.
— Если и встретить на своем пути мужчину, то только такого. — проговорила Ольга, и грустно улыбнулась своим мыслям.
Прошла неделя, другая, третья… Женщина почувствовала, что должна что-то поменять в своей жизни и решила затеять ремонт.
Купив в строительном магазине банку с изумрудной краской, Ольга уверенным шагом направилась к пешеходному переходу. Она уже почти прошла половину, как вдруг увидела иномарку, ехавшую прямо на неё с бешеной скоростью.
Оля от неожиданности застыла и… Крепкие руки перехватили ее поперек пояса и дернули назад. Женщина вскрикнула и повалилась на землю. Впрочем, упала она на что-то мягкое.
— Господи… — прошептала Оля.
— Очень приятно, но я не тот, о котором вы сейчас говорили. — раздался мужской голос снизу. — Милая барышня, не могли бы вы встать с меня, а то неудобно разговаривать.
Оля вскочила. Она поняла, что всё это время лежала на незнакомом мужчине, который… спас ее.
Пока женщина отряхивала руками низ пальто от комьев земли, ее спаситель проговорил с улыбкой в голосе:
— Я так и знал, что сегодня испачкаю новую форму. Но это стоило ради спасения такой прелестной барышни.
Оля подняла на мужчину глаза, чтобы поблагодарить и застыла… На нее смотрел Владимир со снимка деда Юрия. Она узнала и непослушные волнистые черные волосы, и зеленые серьезные глаза.
Мужчина смотрел на нее с высоты исполинского роста, и Оля потеряла дар речи. Разве так бывает?
— Барышня, с вами все в порядке? Вы живы? Ничего не сломали?
Оля помотала головой, призывая мысли собраться воедино.
— Да, со мной все хорошо.
Она перевела взгляд на пальто с погонами на плечах. То было все в грязи и осенних листьях.
Оля всплеснула руками:
— Ой, ваше пальто…
— Да ничего страшного, — махнул рукой мужчина, — почищу.
— Нет-нет, давайте я вам помогу. И вообще, это же я стала причиной всего этого. С меня горячий чай, мыло и хорошая щетка.
— Хорошо, — рассмеялся военный. — Уговорили.
Через полчаса они пили чай с шарлоткой. Оля почему-то обрадовалась, что заранее испекла пирог. Мужчина ел и нахваливал:
— Вы не представляете, как давно я не пробовал шарлотку. Сам я не раз пытался испечь, но все равно что-то не то выходило. А у вас получилось так вкусно, что я свой язык чуть не проглотил.
Оля засмеялась, а мужчина продолжал говорить:
— Я давно уже не ел домашней выпечки. В кафе вкусно, конечно, но не то. Мать зовет в гости постоянно, но в Сибирь мотаться часто точно не получится.
Женщина вздрогнула и чуть не выронила чашку из рук.
— Все хорошо? — спросил военный?
Оля кивнула.
— Знаете, а я свинтус. Сижу в чужой квартире, мое пальто почистила прекрасная барышня, а даже вашего имени не знаю.
— Ольга.
— Виталий. — улыбнулся мужчина.
Оля не верила своим глазам. Неужели этот тот самый Виталий?
— Простите, если покажусь вам странной, — выдавила из себя женщина. — А вы случайно не Виталий Петрович Костров?
— Он самый! — новый знакомый с веселым удивлением вскинул брови, но его глаза продолжали оставаться серьезными.
— Кажется, я вас знаю, — сказала Оля и вышла из кухни.
Через пару минут она вернулась с фотоальбом в руках и раскрыла его перед Виталием.
Начиналась новая глава в жизни.
Автор: МистическиеИстории
