Был весенний, солнечный день, когда журчат ручьи, поют скворцы и всеобщая радость вокруг. Природа просыпалась от зимней спячки, разливая в окружающем мире безмятежную радость.
Тамаре же было грустно и одиноко, и всеобщая весенняя радость только усиливала её состояние.
Тамаре катастрофически не везло в личной жизни. Её муж Федя, за которого она вышла замуж на втором курсе института был немцем. В то время это не имело никакого значения, все они были советскими людьми. В 90-е, когда обрушился железный занавес, муж Федя стал называть себя Теодором, развёлся с ней и уехал на ПМЖ в Германию.
Осталась Тамара с подрастающим сыном Димкой. Находились желающие завязать с ней тесные отношения, но только на время, а ей не нужны были временные кавалеры. Она, как все женщины хотела стабильности.
Димка был уже на две головы выше своей миниатюрной мамы. Жили они дружно, хоть и небогато. Тамара работала врачом окулистом. Димка учился на первом курсе университета на юридическом факультете.
Тамара возвращалась с работы, вышла из автобуса на остановке Ж.Д вокзала, её дом был недалеко. Около вокзала, как всегда, пёстрой толпой бродили цыгане. Их постоянно гоняли стражи порядка, но они каким-то образом проникали на привокзальную площадь снова и снова.
К ней подбежал маленький чумазый цыганёнок лет пяти, — Тётя, дай конфетку! Или денежку дай на мороженное, — потребовал малолетний попрошайка.
Тамара сразу увидела, что у него воспалённые красные глаза, она наклонилась над пацанёнком, спросила, — Глаза давно слезятся? —
Подошла молодая цыганка, его мать. — Недели две уже мучается, я заваркой промываю, не помогает, — ответила она.
— У него запущенный конъюнктивит. Я напишу какие капли купить, если не будите лечить болезнь может перейти в хроническую. Сладкое ему пока нельзя, — Тамара написала на листочке название капель и отдала матери.
— Дай руку, я тебе погадаю. Не бойся. Денег не надо. Не обману. Я вижу у тебя светлое будущее... Будет казённый дом. Очень скоро. В нём человек. Особенный. Мужик стоящий, неглупый. Будет тебе с ним счастье, а теперь прощай, — цыганка взяла за руку своего сынишку и они пошли своей дорогой.
— Ага, как же, счастье... Всё счастье уже разобрали, мне ничего не досталось, — подумала Тамара.
Дома она прилегла на диван и даже задремала. Телефонный звонок выдернул её из полудрёмы.
— Алло?
— Миллер Дмитрий Фёдорович 17 лет здесь проживает?
— Да, — выдохнула она.
— Вас из РОВД беспокоят. Приезжайте, заберёте под расписку. Уличная драка. Обратитесь во второй кабинет к капитану Москвитину.
Тамара заметалась по комнате. Паспорт и деньги в сумочку... и вылетела из квартиры в чём была. Старенькие джинсы, футболка.
Тамара бежала по коридору, искала второй кабинет, но нумерация начиналась с двадцатого. Неожиданно она налетела на мужчину, который шёл ей навстречу.
— Простите! Мне нужен капитан Москвитин, — сказала она.
— Это я, Иван Андреевич Москвитин. Чем могу быть полезен? —
В небольшом, но чистом кабинете было светло и пусто. Тамара объяснила, что она мать Дмитрия Миллера, и была вознаграждена удивлённым восклицанием капитана,
— Мать? Шутите! Сестра может быть? —
Через полчаса выяснилось, что Димка влип в чужую драку.
— Полез за девочку заступаться. Я его спрашиваю, с какой стати тебя туда понесло? Он мне отвечает, что она такая маленькая, тоненькая, на маму, говорит, мою похожа. Можете сейчас забрать вашего героя. —
Он поднялся проводить её до двери. Он был высокий и надёжный, как скала. Тамара и правда ощутила себя рядом с ним маленькой девочкой.
У Димки, с подбитым глазом и рассечённой губой, был виноватый вид.
На следующий день возле поликлиники её встретил высокий мужчина в строгом костюме. В руке он неумело держал букет цветов.
Тамара не сразу узнала капитана.
— Вот, нашёл Вас. Хочу поздравить. —
— С чем? —
— С новой весной! — ответил он.
Она пожала плечами. Но цветы взяла. Капитан шёл рядом. Тамара попрощалась с ним на остановке.
— Извините, мне пора. —
Зашла в автобус. Стала выходить — натолкнулась на протянутую мужскую руку! Опираться на широкую ладонь было очень приятно. Капитан стоял и с улыбкой смотрел на неё.
— Откуда Вы здесь?-
— Ехал за автобусом. Не успел сказать, что могу подвезти. —
Он махнул рукой в сторону старенькой «Волги».
— Спасибо, но я уже приехала. —
— Вижу. А до дома проводить можно?-
Они шли рядом. Их тени скользили по дорожке, чуть соприкасаясь. Большая мужская и тонкая, маленькая — женская.
Димка был дома. Удивлённо вскинул бровь.
— Дмитрий, я собираюсь приударить за твоей мамой. У меня самые серьёзные намерения. Я в разводе уже пять лет. Детей нет. Бывшая жена благополучно замужем за моим бывшим другом.
Тебя Дима. я познакомлю с нашим тренером. Наш спортзал недалеко от вашего дома. Надо уметь себя защищать. Ты пока не умеешь. Можем пойти прямо сейчас, если ты не против. —
Дима был не против. Он быстро собрался и они ушли.
Тамара повалилась в кресло, — Ой, мамочка! Казённый дом? Казённый человек? Светлое будущее! —
Роман развивался стремительно. Димка с капитаном посещали спортзал. Вдвоём встречали её с работы. Тамаре казалось, что её подхватил и несёт на своих крыльях счастливый ветер. Иван дарил ей цветы.
Утром её будил телефонный звонок, — Поднимайся солнышко! Пора на работу! —
Вечером перед сном, ставший уже таким родным голос, желал ей спокойной ночи.
Чуть позже капитан попросил, — Ручку протяни. Глазки закрой. Сюрприз. —
Тамара открыла глаза, на пальце блестело колечко.
Димку поставили перед фактом,
— Теперь, дружище, мы семья. Через неделю с твоей мамой расписываемся. Надеюсь, ты не против? —
... Прошло 15 лет. Дмитрию уже 32 года. У него своя семья — любимая жена, сынишка.
У Тамары с Иваном родилась дочь, ей уже 14 лет. У них тоже счастливая, дружная семья.
Первое время Тамара, проходя мимо вокзала, искала глазами ту молодую цыганку, хотела поблагодарить за сбывшееся гадание, но так её и не увидела.
Потом цыгане перестали кучковаться у вокзала, видимо, стражи порядка стали активнее их прогонять.
