– Славка, а помнишь, мы тут недалеко снимали с тобой угол у квартиросдатчицы? Тётка такая смешная была, — Андрей деловито пододвинул блюдце с чашкой к себе и посмотрел на собеседника.
– Помню, конечно, мировая тётка была. Так весело всегда говорила «Сыночки». Я, кстати, неделю назад её в магазине видел, здесь недалеко. Постарела, — ответил Слава.
– Ха. Двадцать лет прошло, конечно, постареешь. Ей лет под пятьдесят тогда было, а уже семьдесят, наверное.
Встретиться студенческим друзьям после стольких прожитых лет было приятно. Общались редко, больше поздравляя друг друга по телефону или в социальных сетях. А тут Андрей вернулся в город, где вырос, чтобы решить вопрос с наследством — ему досталась однокомнатная квартирка тёти, на окраине города, и позвонил Славе.
– Добрая была, подкармливала нас.
– Ничего не подкармливала, наоборот, в наш холодильник лазила, проверяла, — возмутился Андрей.
– Лазила, Андрюха, да вот только посмотреть, есть у нас еда или нет. Это я уже потом понял, когда ты уехал, и я последний год доучивался и жил уже на другой квартире. Наша тётка казалась мне тогда ангелом. Помнишь, мешок картошки она у двери держала?
– Конечно, как он нас сто раз выручал, пару картофелин возьмём, в мешке и не видно.
– Да, не видно. Это она картошку покупала, крупную откладывала, а ту, что мельче в мешке была, нам получается, оставляла. И морковки с луковицами подкидывала, знала, что суп сварим и поедим. А помнишь, мешок муки предложила купить в складчину?
– Да, она нам хлеб пекла.
– Только она всю эту муку на нас и потратила, ты хоть раз видел у неё хлеб, видел, что она его ела?
– Нет.
– Во-о-от, — протянул Славка, — и я. Но мудрость приходит с годами. И стирку когда начинала, всегда спрашивала, нужно нам что постирать или нет? А ведь могла своё бельё копить и стирать всё за один раз, без нас.
– Помню, Слава, всё помню, только тогда мне совсем всё иначе виделось, не так.
– И мне. Потом только дошло, когда на новой квартире мне за свет и воду выставили счёт и за уборку коридора с туалетом и ванной, а я там появлялся только поздно вечером и спал. Тогда я начал понимать. Квартиру сменил потом. Но в прошлом всё. Рассказывай, давай, как у тебя дела? Надолго?
– По делам приехал. Слушай, Слав, а давай сходим к тётке этой, ну не знаю... торт купим, там, встретимся, как-то поблагодарить захотелось.
– Давай и правда! — согласился Вячеслав.
Договорились на субботу, чтобы не спешить. Встретились у подъезда, поднялись на второй этаж и встали перед дверью.
– Как зовут, напомни отчество, — сжимая букет хризантем, попросил Андрей.
– Э-э-э-э, — тётя Маша и помню, может, не говорила даже.
Звонок нервно пикнул, как и много лет назад. Дверь, поменянная лет десять назад, открылась нескоро.
– Тётя Маша, день добрый! — почти хором сказали друзья.
Старушка нахмурила лоб и поднесла руку к очкам, разглядывая молодых людей.
– Славочка? ... Андрюша, сыночки..., — плакала она.
– Тёть Маш, ну вы чего?
– Проходите мои хорошие, проходите, сыночки.
За тем же старым столом с новой клеёнкой сидели они втроём, вспоминая молодость, шутили, смеялись. Андрей посмотрел в окно — сколько вечеров они провели на этой кухне. А ведь почти ничего не изменилось: тот же старенький советский кухонный гарнитур светло-зелёного цвета, обновлённые новой краской деревянные табуретки, холодильник из 60-х, всё ещё негромко урчащий.
– Выйдем на улицу, — позвал Славку Андрей, — мы сейчас сбегаем, подымим и вернёмся, тёть Маша.
– А я ещё чайник поставлю тогда, сыночки, — Мария Фёдоровна, стала наливать воду в чайник.
Андрей почему-то замолчал, как спустились, и встал рядом с подъездом, обдумывая что-то очень важное, так и рассматривая асфальт. Славка просто смотрел на старика у подъезда, курившего на лавочке.
— Слушай, чего она нас сыночками называет? Тогда называла и сейчас, — спросил Славка.
— Не знаю, — пожал плечами Андрей.
— Это вы о Фёдоровой с 29? — поинтересовался старик, оголив беззубый рот в улыбке.
Андрей выглянул из-за Славкиной спины и тоже посмотрел на деда.
— Да.
— Так сыновей у неё вон в тех гаражах хлопнули, лет двадцать пять уже как, вот и сдавала она только парням комнату, чтобы не сдвинуться.
— Как было, видели?
— Не-е-т, не видел, говорят, подрались. Одному 21 было, второй только школу окончил, ещё поступить не успел, ну и подрались в гаражах, только утром нашли, может, если бы раньше... Она потом год как мумия ходила. А сдавать комнату мальчишек начала и ожила. Выходит те, кто у неё снимал, ей жизнь и продлили.
— Так и выходит, — подтвердил Андрей.
— Слушай, Славка, давай для неё что-нибудь хорошее сделаем, поможет как-нибудь, — предложил Андрей, когда они поднимались по лестнице.
— Сделаем что или купим?
— Ремонта у неё давно не было, ванная видел какая, а туалет?
— Видел. Если самим плитку выложить, то недорого выйдет. Унитаз и раковину заменить надо, ванна добротная, покрытие посмотреть только.
— А плитку я на складе у знакомой возьму, совсем дёшево выйдет, у неё часто остатки или старые коллекции имеются, — добавил Андрей.
— Договорились, — хлопнули по рукам парни, прежде чем войти в квартиру.
Чай пили быстро, словно уже сейчас хотели приступить к делу, которое только что обсудили.
А потом долго не решались рассказать о подарке, ждали, когда всё будет куплено.
Мария Фёдоровна плескала руками и качала головой, хотя сама уже столько раз заходила в ванную и в туалет, всё видела, но на похвалу не скупилась. Славка и Андрей уложились в месяц. Работали в выходные, старались, отделка частями заняла больше времени, но потом сами же себе удивлялись и радовались, что смогли. Хорошо получилось и затраты небольшие.
Чувство гордости распирало молодые торсы, качая адреналин. Славка смотрел вверх, в окна второго этажа. Андрей махал на прощание Марии Фёдоровне, которая наблюдала за ними из окна.
– Да-а-а, хорошо, — протянул Андрей.
– Да, — согласился Славка.
Мария Фёдоровна посмотрела на небо, как только молодые люди скрылись за домом.
– Спасибо. За всё спасибо. Сыночки, берегите Славушку с Андрюшей, хорошие парни, спасибо им.
