В школе со мной училась девочка, которая старательно делала все уроки. Зубрилка такая. Но способностей не хватало, и выше слабой четверки она не поднималась. Девочка всегда была бледная, с синяками под глазами, очень скромная и вежливая.
Папа ее тоже был предельно вежлив, заседал в родительском комитете, и активно давал советы по воспитанию. детей. Очень культурная семья.
Потом девочка стала падать в обмороки от переутомления.
А потом выяснилось: папа заставлял ее зубрить так, чтобы от зубов отскакивало. Часами. Сутками. До безумия и белых глаз. Наказывал за каждую тройку.
Очень хотел, чтобы дочь была круглой отличницей, жаждал золотой медали.
Правда, не учел, что интеллект дочери передался от него. Так себе интеллект.
В итоге девочка на выпускных экзаменах угодила в больницу с нервным срывом.
Но в семье было очень культурно.
У моих родителей была знакомая семья. Милые люди. Красавица-жена и большой, мускулистый муж. Они всегда ходили за ручку, и муж не давал жене носить тяжести. Даже дамскую сумочку за ней носил. Общались исключительно воркующими голосами, называли друг друга уменьшительно-ласкательно. Очень, очень нежная семья.
Правда, женщина предпочитала закрытую одежду: свитера с горлом, длинные юбки, и даже летом ходила с длинными рукавами. Потом угодила в больницу с черепно-мозговой травмой. Оказалось, муж страшно ревновал красавицу-жену к каждому столбу. А во время очередного приступа ревности избивал. А закрытую одежду она носила по двум причинам: чтобы не давать лишнего повода для ревности, и чтобы скрыть синяки.
У Макса была учительница, которая всегда сетовала: я слишком свободно воспитываю ребенка. И волосы у него длинные, и взгляд у него дерзкий, и со старшими без придыхания разговаривает. И приводила в пример своего сына, ровесника. Очень был воспитанный мальчик. Рубашечка в штанишки, штанишки в сандалики, волосики прилизанные, взгляд кроткий. С мамой на вы даже дома.
Результат — нервный срыв, и одинокий, несчастный парень, который не умеет общаться. Закноканный до невозможности.
Но главное ведь, в этих семьях все было культурно.
Мой бывший муж ни разу на меня голос не повысил. Никогда и никак меня не обозвал даже в шутку.
Когда убили мою собаку, я была еле живая от горя, попросила его купить мне коньяк.
— Поминать собралась, что ли? — спокойно, ровным голосом спросил он. — Ну ты еще тараканов поминай.
Все очень культурно и вежливо. Таких культурных и вежливых случаев было много. Тот просто был последней каплей.
27 апреля у нас официальный развод. Я благодарна мужу за сына. Но вот как мужчина он для меня больше не существует.
Личное дело каждого, как общаться в семье. Я ни к кому не лезу с мнением, и не предлагаю жить по моей схеме. Но и сама замечаний не принимаю.
Меня попросили рассказать, как прошло знакомство с мамой Кристи — я рассказала. Она очень «наш» человек.
Я — продукт свободы нравов 90-х и конца 80-х. Sex & Drugs & Rock & Roll. Нет, мне не жмет. Мне так нормально.
Я вырастила сына без всякой формалистики. Мы можем грубо шутить, материться, и не боимся острых тем.
Но при этом мы с детьми ни разу не обидели друг друга непониманием, холодностью, жестокостью или безразличием. Я знаю, что они всегда придут на помощь и поддержат меня во всем. Так же, как и я их.
Когда случилось оледенение, и у меня отключили отопление со светом, мне не пришлось просить детей о помощи.
Маленькая девочка Кристи, которая вчера в шутку назвала меня задницей, сказала Максу:
— Поехали за мамой, мама не должна мерзнуть.
И ей было плевать, что квартира небольшая, что две собаки, которые не уживаются друг с другом, что, в конце концов, жить со свекрухой — не такое уж и удовольствие. И когда я собралась съезжать, дети предлагали подождать, пожить у них еще, пока квартира не прогреется. В итоге я вообще сняла квартиру в их подъезде, и мы пережили зиму соседями.
Желаю всем такой настоящей любви, которая есть у нас в семье. Такого взаимопонимания и взаимовыручки...
Автор: Диана Удовиченко
