Она не спала всю ночь. Ей надо было успеть. Сшить чудо. Из простыни. Белой простыни. И мишуры. И бус стеклянных. Ей хотелось подарить дочке чудо. Мечту.
Союз развалился и был год жизни на карточках. Хлеб по карточкам, сахар по карточкам. Всё по карточкам. Дети растут и не только колготки в дыры. Платья. Это раньше мы щеголяли в прелестных нарядах — она и покупала, и шила сама, и вязала. А теперь надо было семечки жарить и продавать, чтобы на еду было. Какие там ткань, пряжа, платья.
А дочка размечталась на новогодний праздник в платье принцессы. Такое, чтоб в пол и волнами! Как у Золушки! Волшебное. Не как это, школьное, коричневое, залатанное под чёрным фартуком.
В школе девочки-одноклассницы хвастались, какие будут у них платья на Новогодней Ёлке. А у дочки мамина юбка-плессировка и свитер. И мечта. О платье. Но ведь сейчас не выйдет. Потому отказалась дочь идти на праздник. Кому хочется, чтобы над ним смеялись? Хочется чтобы красавицей назвали.
И вот она уложила дочерей и мужа и принялась шить. Из простыни и мишуры.
А утром дочь расплакалась. Перед платьем. В пол. Волнами. В звёздах. Как из сказки.
А она улыбалась. Со слезинкой по щеке.
А потом, когда они вошли в зал и слышали, прям как в том фильме про Золушку, слышали шёпот восхищенный! Нет, дочку никто не назвал принцессой. И Золушкой. К ней подлетели девчата и — «Ты Королева, да?» Королева…
Дочка сияла. И кружилась в хороводе. И пела. И танцевала. Нет, мама не видела этого. Тихонько уснула в углу. Счастливая.
Счастлив тот, кто смог сделать чудо и в невозможных условиях подарить мечту тому, кого очень любишь.
Спасибо, мама!
