— Пап, смотри кого я тебе привезла!
Лика открыла сумку и спустила на пол пузатого смешного щенка. Густая черная шерсть искрилась при ярком свете лампочки. На груди — белое пятно, галстучек.
Уши висели двумя волнистыми тряпочками. Любопытные круглые глаза блестели, как пуговицы.
— Это Джек. Блэк Джек, приятно познакомиться.
Малыш сморщил нос от непонятных запахов и от души чихнул.
— Вот будьте здоровы! — Степаныч совсем не собирался заводить собаку, — Дочь, что я с ним делать заведу ? Смотри, какие крупные лапы, он же в огромную собачищу вырастет!
— Папочка, ну уж кем там вырастет, поживем-увидим.
Щенок вышел на середину комнаты, присел на задние лапки и сделал небольшую лужицу.
— Ну в самом деле. Зима на дворе. На улицу такого малыша не высадишь, а дома? Только успевай лужи подтирать. Нет, завтра же вези его обратно.
Ни на какие уговоры Лики Степаныч не поддавался.
Тщательно обследовав каждый уголок нового дома, щенок, смешно загребая лапами, засеменил к дивану, на котором сидел Степаныч. Покрутился на месте и уютно свернулся калачиком, положив голову хозяину на тапок. Отец долго разглядывал его сверху вниз, слушал, как малыш поскуливает во сне, тяжело вздохнул и решил:
— Ишь ты, умная животинка, чувствует, кто хозяин. Ладно, пусть остается!
Джек быстро рос, иллюстрируя собой известную песенку: “Мой щенок похож немного на бульдога и на дога, на собаку водолаза и на всех овчарок сразу…” Представляете себе помесь гончей и водолаза? Гладкошерстный, вислоухий, с огромными перепончатыми лапами, иссиня-черный красавец длиной с обеденный стол. Причем уши его росли гораздо быстрее лап и постоянно полоскались в миске во время приема пищи. То еще зрелище!
С хозяином дома они стали необыкновенно близки. Джек легко понял, что Степаныч грозен только с виду, громко ругается, но быстро отходит. Лает, но не кусает.
Едва дождавшись, пока хозяин заснет под тихое бормотание телевизора, Джек закидывал лапы на диван и вытягивался вдоль него. Так и похрапывали они рядом всю зиму.
Необыкновенно умная собака
Летом Джека посадили на цепь, что ему совершенно не понравилось. Самый тугой ошейник пес снимал моментально и удалялся, задрав хвост, наводить ужас на деревню. Как ему удавался побег? Хитроумный бродяга опускал голову в канаву, а с мокрой шерсти все сдиралось, как по маслу.
Охотников в доме не было, поэтому Джек охотился сам. Как мог. Однажды хозяева уехали в город на пару часов, а вернувшись, сослепу не могли понять, что за кучки снега белеют по всему огороду. Какой снег в середине июля? Результатом дикой охоты восьмимесячного четырехлапого ребенка стали одиннадцать кур. Спаслись только цесарки, которые вспорхнули на огромный куст сирени и куковали там до вечера.
Хозяйка нещадно била Джека курицей по морде и кричала на Степаныча:
— Твое воспитание! Чего теперь ждать от этого наглого теленка?
Степаныч виновато отводил глаза, жалко ему было глупого щенка. Но пес жестокий урок усвоил и перестал охотиться на птицу. Даже наглые сороки-белобоки смело клевали теперь из его миски. Джек всего лишь провожал их взглядом и весело скалил брылятую зубастую морду.
Больше всего ему нравилось ходить со Степанычем в лес по грибы. Рано утром, по росе, за несколько километров. Джек убегал по тропе далеко вперед, облаивал глупых поскакушек-белок, загонял колючих ежей. Среди множества разных запахов легко отыскивал родной, любимый запах Хозяина и Дома, брал след и тут же оказывался рядом.
Любимой шуткой Джека было подкрасться тихонько со спины к обедающим женщинам-ягодницам и громко сказать:
— Вввваввв!!!
Чаще всего они охали, подскакивали на месте и роняли на землю свои бутерброды с вкусно пахнущими кружочками колбасы, которые тут же моментально исчезали в огромной Джековой пасти. Хозяин такого хулиганства не поощрял, поэтому дорогой домой читал Джеку нотации:
— Плохой мальчик! Нельзя так делать!
Джек бежал, низко наклонив голову к земле, и тихонько улыбался.
Собачий век короток. Хозяин не становился моложе, и Джек вместе с ним встречал старость. Прогулки становились все короче. Оба не хуже барометра чувствовали приближающуюся непогоду. Из будки Джека в такие дни доносились протяжные глухие стоны, очень похожие на человеческие. В юности, выскочив на трассу, он помял собой капот летящего навстречу автомобиля. Застарелые ушибы давали себя знать.
Однажды его большое сердце не выдержало. Джек застыл, лежа в будке, положив морду на скрещенные лапы. Взгляд его умных карих глаз остановился в одной точке. Что он видел там, далеко за горизонтом, кто знает? Может, как снова несется стрелой по лесу, ошалев от многоцветья окружающих запахов, в поисках своих, родных. Туда, где его любят и очень ждут.
