Прошло уже сорок дней, как Настасья похоронила супруга. А на сорок первый день в дверь её избы постучал Николай.
— Настасья, у меня к тебе разговор один есть, — сказал он не очень уверенным тоном.
— Какой ещё разговор? — неприветливо встретила соседа хозяйка.
Николая Настасья всегда недолюбливала, потому что характер у того был вспыльчивый и даже скандальный. Если бы не покойный муж, она бы этого соседа и на порог не пускала бы. Но муж Михаил его почему-то привечал. Покойный муж у неё вообще был слишком добрым человеком, и дружил в деревне со всеми соседями, не зависимо от их характера.
— Я вчера на сороковинах при всех не стал тебе этого предлагать, чтобы люди чего-нибудь не подумали нехорошего... — продолжил неуверенно говорить Николай.
— Чего это ты не стал предлагать? — насторожилась Настасья.
— Сейчас скажу... В общем, это... Надо будет Михаилу памятник на кладбище поставить...
— Без тебя знаю! — тут же вспыхнула хозяйка. — Мы уже с детьми всё про это обговорили. Тебе-то, вообще, какое дело до наших дел? Ты о своих делах думай, а в наши не лезь!
— Ты, Настасья, сразу-то не кипятись, — спокойно осадил её сосед. – Надгробный памятник теперь больших денег стоит. Очень больших. Я тут заходил на кладбище, узнавал.
— Ничего, мы не бедствуем. У меня сыновья в городе много зарабатывают. Мы и памятник поставим, и оградку металлическую справим. Всё как надо. И без твоих напоминаний.
— Да погоди ты! – Николай начинал злиться, потому что сказывался характер. — Дослушай хоть раз человека до конца. У твоих детей, наверное, деньги-то не лишние. Им, наверное, они нужны для других дел. И тебе тоже нужны. А я... Я хочу поставить Михаилу памятник на свои средства. Понятно тебе? Полностью на свои.
— Чего? — Настасья с подозрением уставилась на Николая. – Это с чего это вдруг такая щедрость?
— А с того. Я твоего мужа уважал, и поэтому хочу...
— Да мало ли что ты хочешь?! — чуть не в крик ударилась Настасья. — Тебе что, самому, что ли, деньги не нужны? Или ты подпольный олигарх? Вроде, за тобой такого люди не замечали. Так что, не смеши меня, Николай! У тебя жена есть. И если она узнаёт, что ты Михаилу памятник на свои деньги ставишь, она меня опосля со свету сживёт.
— Не сживёт! – Сосед чуть не топнул ногой. — Она уже в курсе моих планов. И полностью согласная.
— Ах, она согласная?! Зато я не согласная! Это мой муж, и значит я ему памятник должна ставить! И я поставлю! Понятно тебе? Всё, разговор окончен. Иди, давай ,отсюда.
— Ты чего, Настасья, с ума сошла? — растерялся сосед. — Я же тебе помощь предлагаю. Безвозмездную. Ты чего творишь-то?
— Не нужна мне твоя помощь, говорю, — гордо ответила Настасья. — Я не нищенка, чтобы мне просто так помогать!
— Да что же ты за вредная баба такая?! – Николай даже зарычал от злости. — И как только с тобой Мишка всю жизнь прожил, с такой?! Ох, была бы ты моей женой, я бы из тебя давно всю дyрь вытряс!
— Ах, ты ещё и оскорблять меня удумал?! –Хозяйка переместилась ближе к печке, и сделал угрожающий вид. — Ну-ка, иди отсюда, пока цел! А не то я возьму ухват, и протяну тебе по хребтине!..
— Ладно, чёрт с тобой, я пойду, — гаркнул сосед, затем полез в карман, вытащил оттуда пачку денег и припечатал их к столу. — Но сначала — вот! Забирай эти деньги, и делай с ними что хочешь. Хоть в печь их бросай!
— Ты что сдурел, Николай? – Настасья, увидев тысячные купюры, страшно растерялась. — Ты чего это деньгами просто так швыряешься? Или у тебя, на самом деле, временное помешательство? Я ведь сейчас эти деньги-то возьму, и твоей жене передам. Пусть она тебя за эти твои благородные жесты сама отдубасит.
— А она их не возьмёт, эти деньги! Понятно?
— Да почему же она не возьмёт-то? Вы что, их украли, что ли? И хотите срочно от них избавиться?
— Ну, ты, Настасья, и... — Николай даже задохнулся от возмущения. — Эх, вынудила ты меня сказать тебе правду… Хоть я твоему Михаилу и обещал, что не скажу... Но теперь деваться некуда. Пусть он меня простит. В общем, я пришёл вернуть долг. Понятно тебе?
— Чего? Какой ещё долг?
— Обычный, денежный. Михаил мне лет десять назад очень сильно помог этими деньгами...
— Михаил? Тебе? Деньгами? – Настасья не верила своим ушам.
— Ну, да. Я ему их давно уже хотел вернуть, но он, почему-то, не брал. Говорил, мне деньги пока не нужны. А вот когда я помру, поможешь как-нибудь моей супруге. Можно даже не деньгами, а просто делом каким. Эх, Мишка-Мишка… Я ведь и сам уже не очень здоров. Вот вчера мне и подумалось, — а вдруг, когда тебе помощь денежная понадобиться, меня уже и самого на этом свете не будет. А долг за мной-то останется. Это же грех. Поэтому я и хотел Михаилу на эти деньги памятник поставить. На всю сумму. Решил, пока не поздно, оказать тебе такую вот помощь. Понимаешь теперь?
— Да что ты брешешь-то? – всё не верила ему Настасья. — Если бы Михаил дал кому-то в долг, он бы мне, наверное, сказал?
— Как бы ни так, сказал бы он тебе. Да ты бы его за такие деньжищи со свету сжила бы ворчанием своим. Здесь же сорок тысяч, как ни как!
— Сколько?! — Настасья замерла и уставилась на деньги. — Как же это? А почему я не заметила, что денег в семье не хватает?
— Потому что твой Михаил работать умел как никто другой. Он же вон какой дом вам справил. И детей на ноги поставил, да в люди вывел. Золотой мужик был... Золотой...
— Но я бы не смогла не заметить... — всё бормотала Настасья. — Сорок тысяч по тем временам… Это же... С ума сойти — сколько... А он тебе взял, и просто так дал...
— Да он не только мне, он многим в деревне помогал, — вдруг признался Николай. — И всем так же вот запрещал тебе про это говорить.
— Да почему же запрещал-то он? — растерянно спросила женщина. — Почему? Я же, чай, была не чужая…
— Сама знаешь почему... — пожал плечами Николай. – Женщины, они не любят, когда мужья деньги в долг кому-то дают. Моя ведь — тоже такая же, как ты. Говорит — давать в долг легко, а вот забрать его обратно — непросто. И это верное замечание. Но Михаил, он был другой. Он всем говорил — отдашь этот долг моей супруге, когда меня не станет.
— Господи... — Настасья медленно опустилась на стул. — А я-то думаю, чего это мои соседи, с ума все посходили, что ли? Один дров мне на баню привез просто так, второй на днях землю под осень вспахал, и деньги брать отказался. А Иван Михайлов обещал комбикорм для курей десять мешков за просто так.
— Да, Настасья. Вот такой у тебя был муж. Так что, ты деньги эти куда хочешь пускай. А лучше, всё-таки, пусти их на памятник. Но… да, это ваше дело, семейное. Всё. Пойду я.
Николай шумно вздохнул, развернулся и побрёл к двери.
— Николай, ты это... — остановила его Настасья. – Ты прости меня, старую, за резкость. И... спасибо.
— Это не мне, это Михаилу твоему спасибо. Царство ему небесное. – Николай улыбнулся хозяйке и вышел из избы.
А Настасья ещё долго сидела за столом, перебирала оставленные деньги, и тяжко вздыхала…
Автор: Андрей Анисимов
Художник: Владимир Ульянов
