В доме не было ни крошки. Ни кусочка даже заплесневевшего хлеба.
Впрочем, хлеб здесь не мог заплесневеть. Аля съедала его в один присест. Если только он был.
Аля открыла дверцу кухонного шкафа. Здесь ничего. И на той полочке ничего.
Мимо пробежал таракан. Аля взвизгнула и отшатнулась.
Может, немножко хлеба осталось в старой хлебнице? Но она стояла высоко. На верхней полке.
Аля притянула табуретку. Поставила ее возле шкафа. Забралась на табуретку и попыталась дотянуться до хлебницы.
Бесполезно.
Девочка сцепила зубы и осмотрелась.
Вот. Ей поможет братик.
Братиком она называла куклу. Ее любимую и единственную куклу.
— Братик, помоги, — прошептала она, взяла куклу в правую руку и протянула к хлебнице.
Хлебница была без дверцы, девочке удалось ее зацепить ногой куклы, и подтянуть к себе. Вдруг она нарушила равновесие, и закачалась на табуретке. Хлебница, захваченная ногой куклы, проехала вперед. Аля чудом удержалась, ухватившись за нижнюю полочку. Хлебница была совсем рядом. Девочка еще раз ее потянула, схватила за край рукой, и сняла с полочки. Слезла с табуретки.
В хлебнице лежал маааленький сухарик.
Аля бережно взяла его, положила на язык, и стала переворачивать, чтобы сухарик намочился от слюны.
Она наслаждалась этим минут десять. Ничего не было прекраснее, чем вкус этого старого сухарика из черного хлеба.
Это было чудом.
За спиной послышалось деликатное покашливание.
— Мамы нет дома, — не оборачиваясь, сказала Аля, — И у нас ничего нет.
— Я наверное, рановато, – послышался голос за спиной.
Аля обернулась.
В проеме стояла высокая, красивая женщина с длиннющими черными волосами. Правда, на ней был длинный черный, наверное, плащ с капюшоном. И смотрела тетя очень пристально. Але показалось, что вместо головы у женщины будто бы череп как у скелета. Девочка закрыла глаза и открыла снова. Нет, всё было хорошо.
— Ты кто? – спросила Аля
— Смерть, — спокойно ответила та.
— Ух ты? – округлила глаза Аля, — Самая настоящая? Самая-самая-пресамая настоящая смерть?
— Самая настоящая, — подтвердила Смерть, — Ты сама дома?
— Мама где-то там, — махнула рукой Аля, — Гуляет. Наверное, лежит под забором.
— Вот как, — Смерть окинула взглядом дом, жуткий бедлам, грязный пол, худющее тело девочки,...
— Да. А хочешь я тебе свою комнату покажу?
— Покажи.
— Пошли, — Аля вытерла руки так, будто только что сытно поела, и направилась свою комнату.
— Смотри, вот что у меня есть.
Смерть полистала детский журнал.
— Здорово как. У тебя здесь чище, чем в остальном доме.
— Я стараюсь, — серьезно сказала Аля.
— Тебе сколько лет?
— Семь. Я в этом году в школу пойду. Может быть.
— О-о-о, — протянула Смерть, — Значит, ты уже взрослая.
— Да, — сказала Аля, и посмотрела на Смерть, — Я очень взрослая.
Смерть забралась рукой в карман и достала оттуда … пирожок.
Аля сглотнула, отвернулась, и неестественно выпрямилась. В животе у нее заурчало. Девочка ударила себя по животу.
— Держи, — протянула Смерть пирожок, — Угощайся.
— Это правда мне? — сказала Аля, — Я…
Смерть повторила:
— Бери.
Аля взяла пирожок. И откусила… мааленький кусочек. Прожевала его очень тщательно.
А остальное спрятала в карман.
— Спасибо, — сказала девочка.
Смерть покачала головой.
— Ешь весь.
— Мне хватит. Еще надо оставить.
— Я тебе дам еще.
Смерть вынула еще два пирожка и протянула Але.
Девочка взяла их дрожащими руками и прижала к груди.
— Хочешь?..сказала Аля хрипло, — Хочешь я тебе покажу мое тайное место?
— Покажи.
— Пойдем.
Аля вывела Смерть из дома и повела через тропинку на задний двор.
— Это далеко?
— Это к лесу, вот он рядом.
Смерть посмотрела на лесопосадку.
— Давай я тебя на велосипеде прокачу туда.
— Давай! – Аля подумала, что сегодня очень счастливый день.
Смерть вернулась через минуту. Она вела велосипед.
— Забирайся на вот эту седушку, — сказала она Але.
Девочка уселась на велосипед, и Смерть повела его к посадке.
***
— Алька! Алька, твою мать! Где тебя, бл@ть, носит? Алька!!
Она ввалилась в дверь.
— Опять, сучка малая, дверь не закрыла. А если, бл@ть, тут всё вынесут?!
Как же хреново. Как же, бл@дь, хреново. Есть тут что выпить? А…
Она пошарила по шкафу. Ни хрена здесь нет. Сейчас бы послала эту маленькую сучку за водой. Ой…
Она опустилась на груду ветоши.
— Мне хреново… — прошептала она и достала помятую сигарету.
Зажгла спичку, прикурила, и легла на тряпье.
«Я сейчас, бл@дь, немного полежу, и бл@дь, найду эту… доченьку найду. Где же она. Бл@дь, как же хреново… Доченька , где же ты. Твоей маме хреново…»
***
— У тебя очень классное место, — сказала Смерть, — Ты здесь прячешься?
— Да, — сказала Аля, — Когда мама бьет. Раньше от папы пряталась. А потом он где-то пропал. Стала прятаться от мамы.
— Уже не будешь прятаться, — сказала Смерть.
— Буду, — ответила Аля, — Мама меня убить грозится.
Смерть промолчала.
— Надо ехать, — сказала она.
Дым они увидели как только вышли за лесопосадку.
— Что это? – севшим голосом сказала Аля
— Ваш дом, — Смерть забросила ее в седло, — Держись.
Дом пылал вовсю. Рядом бегали несколько человек, доставая воду из колодезя.
— Ни хрена не получится, — вытер лицо дед в старой гимнастерке, — Ты вызвала пожарку?! – крикнул он пожилой женщине стоявшей чуть поодаль
— Едут, сказали, шо едут – отвечала та, — Что ж это будет? А если там дите?
— Вон оно бежит, дите, слава Богу, — сказал дед, увидев Алю, которая вбежала во двор и кинулась в горящий дом.
— Э-э-э, Алька, ты куда?! Сгоришь!!
Дед не увидел, как за девочкой в дом пролетела какая-то тень, и рванулся было за ней.
Его ухватили за рукав:
— Ты дурак, Матвеич? Сгоришь нах…
— Там же девка!
— Не вздумай, сгоришь с ней, ну девка, ну так шо теперь, из-за нее в огонь всем? Ну их на хрен, алкоголиков!
— На себя посмотри, — рыкнул Матвеич, вырвался из рук и бросился в дом.
Не успел он добежать до двери, как там появилась Аля.
Она что-то прижимала к груди.
— Алька, ты как? – кинулся к ней дед.
Девочка молча пробежала мимо него за калитку.
— Оставь её. Жива и слава Богу. Да не тянись ты за ведром. Пи…а уже. Всё. Бестолку…
Смеркалось.
Они сидели рядом в тайном месте Али.
Девочка держала в руках «братика».
Одна ножка у куклы расплавилась.
— Она прощения у тебя попросила, — тихо сказала Смерть, — Уже там.
«Прости за эту маленькую ложь», — подумала она про себя, — «Она всё просила выпить, и звала тебя то доченька, то сучка. Но лучше пусть будет так. Правда?»
Аля молча уткнулась носиком в плечо Смерти.
— Я хочу стать как ты.
— Что? – не поняла Смерть.
— Я хочу стать Смертью, как ты. Хочу тебе помогать. Я не хочу здесь оставаться. Одной.
Смерть покачала головой.
— Ты не можешь со мной. Пока не можешь. Тебе долгая жизнь написана. Не буду обещать, как в сказках, что вся такая чудесная, и богатая. Будет тебе и счастье, будет и печаль. В жизни так всегда.
— А в смерти? – спросила Аля.
Смерть хмыкнула:
— Знаешь, а я подумаю, может, и возьму тебя в ученицы. Но позже. Сейчас отвезу-ка я тебя к моим друзьям. Они хорошие. Ты им понравишься, и главное, они тебе понравятся. Будешь у них. А там – увидим. Хорошо?
Смерть щелкнула Алю по носу, и девочка улыбнулась.
Смерть поднялась, и усадила Алю на велосипед.
На небе высыпали первые звезды. И наступила тишина.
Волшебная-волшебная тишина.
— Здорово было бы пролететь по небу, — сказала Аля.
— Это без проблем, — ответила Смерть, — Сейчас и пролетим. Думаешь я буду по вашим буеракам трястись?
— Здорово, — повторила Аля.
Смерть забралась в седло. Ухватилась за руль. Аля тоже взялась за руль ближе к основанию.
— Поехали? – спросила Смерть.
— Да. Знаешь… — девочка помедлила, обернулась через левое плечо и посмотрела в глаза Смерти, — Не ври мне больше, пожалуйста. Хорошо?
— Хорошо, — серьёзно ответила Смерть, — Обещаю... просторы
