Что Вы делаете сегодня вечером?

Как-то у Оленьки жизнь поначалу не складывалась. Она была одна.

Нет. Народу вокруг было много: жила она вдвоем с мамой, дом всегда был полон ребятни, потому что у брата было пятеро детей.

Многодетная семья по нынешним временам.

И все они были частыми гостями в доме у бабушки.

Вот Оля и нянчила и помогала учиться своим племянникам и племянницам. Она прекрасно шила. Её наряды для девочек были оригинальны и неповторимы. Она хорошо пела и устраивала маленькие концерты для своих любимых родственников.

Она не относилась к разряду красавиц. Внешность её не была безупречной. Оленька была полненькой девушкой. А в моде были длинноногие блондинки.

Но было у неё свое очарование. Она имела карие глаза, и при этом была настоящей блондинкой. А кто-то из великих сказал, что любить нужно блондинку с карими глазами или брюнетку с голубыми. Потому что и то и другое — редкость.

Все считали её немножко вредной. Если Оля заупрямится, то её никто переубедить не мог. Она стояла на своем и не слушала никаких советов. Однако цветы в её квартире на подоконниках росли не по дням, а по часам. Так она за ними ухаживала.

А в интернете у неё был свой сайт, через который она пристраивала в добрые руки брошенных котят. Она их находила в подвалах домов, где жили бездомные кошки. Бесстрашно забиралась в эти катакомбы с сильным фонариком в руках и выискивала котят.

Они к ней шли без всякого сопротивления.

— Своя, — говорила им Оля. — Не обижу.

И не обижала. Приучала к рукам, приводила в порядок, подкармливала, фотографировала, писала к фотографиям комментарии, и хозяева находились. Случая не было, чтобы она не пристроила питомца в добрые руки.

— Кошатница, — смеялись над ней родственники.

Оля очень хотела иметь детей. С замужеством у неё ничего не получалось. Были попытки создать семью, но они быстро заканчивались.

— Не мой человек.

Оля говорила это твердым голосом и без сожаления расставалась с сожителем.

Кого уж она встретила на дорогах жизни, никто не знал. Не знакомила. Только родственники узнали, что Оля на тридцать четвертом году жизни ждет, наконец-то, ребенка. Она так хотела своих собственных детей, что этот дар Божий она не отвергала.

Отвергал отец ребенка.

— Мне ничего от тебя не нужно. Я сама воспитаю ребенка. Никаких претензий я тебе предъявлять не буду!

— Не будешь? Знаю я вас. Бывал уже в бывальцах. А потом на генетическую экспертизу — и вот вам уже платите алименты всю жизнь. Ваш ребенок. Не отвертитесь.

— Да не буду я подавать ни на какую экспертизу. Не будет у меня к тебе никаких претензий.

— Не верю.

— А почему ты так не хочешь ребенка?

— А у меня уже есть такой один, которого я в глаза не видел… И которому я биологический отец. Вот и плачу алименты.

И Михаил устраивал скандалы Ольги повсюду. Он требовал прервать беременность.

— Жив еще твой зародыш, — кричал он ей по телефону. – Да, хоть бы с ним что-нибудь случилось! Не нужен он мне. Не нужен.

Наверное, и слово имеет силу. И немалую. И однажды после очередного скандала Оля почувствовала себя плохо.

Мама вызвала врачей. Ребенка не спасли. Замер он. Может быть, как раз в ту минуту, когда его биологический отец кричал страшные слова, что малыш ему не нужен и проклинал свою кровиночку.

В палате Оля лежала, отвернувшись от всех. Она почти не ела и не пила.

Ах, если бы первая любовь Олечки — Алеша — был бы жив, и не погиб бы в этой аварии. Какие бы дети были у них! Желанные и дорогие. Но Алеши нет. А жизнь идет дальше.

Приходила мама и горько плакала.

— Ах, бедная моя девочка!

Приходил старший брат и просил дать координаты того негодяя. Он хотел с ним поговорить.

Оленька координаты не дала. Пусть живет. А брату неприятности ни к чему.

И только лечащий врач — Людмила Петровна — намечала план действий.

— Хочешь родить? Родишь. Я тебе помогу. Чуть изменим гормональный фон, и все у нас будет в лучшем виде. Будет у тебя ребенок.

— От кого?

— Есть же доноры. Маленькая операция — и ты будешь носить ребенка. И гарантия будет, что он будет здоров. Подумай над этим.

Оля подумала и посоветовалась с мамой.

— Доченька, да, как же так? Не будет знать ребенок своего роду-племени. А без этого, как жить? А искусственное это оплодотворение? Многие же родят от одного и того же мужчины. Вот так встретит своего брата и не будет знать, что он — брат. По отцу. Да вымрем мы все с этим искусственным оплодотворением. Неустойчивое будет поколение. Да неужели трудно настоящего мужчину найти?

— Трудно. Представь себе!

— А ты искала? Ты предлагала?

— Мама, но принято, чтобы мужчина предлагал.

— Да сейчас уже давно все перевернулось. Мужского одиночества даже больше, чем женского. Ты же в магазине работаешь. Присмотрись.

— Да, присмотрюсь. И если понравится мужчина, я к нему подойду. А что вы делаете сегодня вечером? Да он меня, знаешь, за кого примет? Догадываешься? Да не буду я так позориться. Может быть, само собой все случится.

— Да уж случилось само собой. Да видишь, как обернулось?

Мама отвернулась и заплакала.

Когда Оля выписалась из больницы, она жила как-то механически. Ходила на работу, ела, пила, разговоры разговаривала, а в глазах стояла боль.

Прошло полгода. Тридцать первого декабря в магазине был аврал.

И как это люди все на последний день откладывают? Нельзя разве все заранее купить, что необходимо? А теперь Олю поставили на фасовку фруктов, потому что все выложенные для покупателей были разобраны. И теперь к её рабочему месту стояла маленькая очередь. Оленька быстро наполняла сеточки яблоками и прикрепляла ярлычок. Сеточки забирали прямо из рук.

— А мне пару яблок нужно.

Оленька подняла глаза. Перед ней стоял мужчина средних лет и среднего роста, широкоплечий, голубоглазый. Он говорил как-то тихо. Горестно он произносил свою просьбу.

Оля заглянула в его корзинку для продуктов. Небольшая упаковка мороженых пельменей, нарезка рыбы на подносике, нарезка колбасы, готовый салат в пакетике, кусочек сыра, батон.

Набор продуктов для одинокой встречи Нового года.

Что на неё нашло, она и сама не могла объяснить.

— Мужчина, а что Вы делаете сегодня вечером?

Он опешил. Не нашел сразу слов, чтобы ответить этой странной молодой женщине.

— Новый год встречаю, как и все, — пробормотал он. – А вы?

— Я тоже. В смысле — встречаю.

И тут Олю просто качнуло даже. Она засмеялась. А смех у неё был неповторимый – звонкий и заразительный.

Мужчина хихикнул неуверенно. Потом хихикнул чуть громче. Потом он рассмеялся также открыто, как и Ольга. И вот они уже вместе огласили пространство огромного супермаркета своим смехом.

Посмотреть на них вышли покупатели из всех уголков.

— А давайте вдвоем встречать, — предложил мужчина.

— Вдвоем не получится. Но вот в нашу компанию я вас приглашаю. Я встречаю с мамой и с семьей брата. Подойдет вам такой вариант?

Вариант подошел. Покупателя звали Сашей.

И Оля подумала в эту минуту, что Саша — очень красивое имя. Оно подходит на отчество к любому имени. Как будто она могла видеть будущее в ту минуту.

Меньше чем через год они вдвоем склонялись над колыбелью своей маленькой дочурки.

— Она на тебя похожа, — говорил счастливый отец. — И она у нас красавица.

— Ты красавица, Дарья Александровна? — спрашивала доченьку Оля.

А девочка улыбалась, крутила головкой из стороны в сторону и прекрасно чувствовала себя в крепких отцовских руках.

А мама Оли смотрела на них через открытую дверь и радостно улыбалась.

А то — искусственное оплодотворение?..

Да, ну, его!