Изольда Ивановна была дамой утончённой. Ну, как — утончённой... Килограммов девяносто в ней имелось. Зато она преподавала историю искусств в художественной школе. А также знала по именам всех смотрительниц в музеях и гардеробщиц в театрах, включая театр оперы и балета.
Пропустить новую выставку или премьеру спектакля — было немыслимым для нее делом. Она вообще старалась ничего в этой жизни не пропускать, всюду успевала. Поэтому, когда обнаружила, что немножечко запаздывает — ну, лет на пятнадцать-двадцать — с замужеством, то тут же поспешила это исправить, зарегистрировавшись на сайте знакомств.
Фото для аккаунта она выбрала очень удачное. На этом фото Изольда Ивановна была запечатлена в своём лучшем вечернем платье — с декольте, которое не оставляло никаких сомнений в её выдающихся достоинствах. Поэтому желающие познакомиться поближе потянулись в личку табунами. А Изольда Ивановна с придирчивостью, которая сделала бы честь всем начальникам всех отделов кадров вместе взятых, отсеивала неподходящих кандидатов. В бан сразу улетали те, кто писал с орфографическими ошибками, неверно расставлял знаки препинания, не мог отличить Мане от Моне, не читал Булгакова или сочетал в одежде холодные и тёплые тона...
В результате жёсткого кастинга осталось всего три потенциальных жениха — доктор филологии, доктор философии и ещё один доктор — стоматолог. Вот с последним Изольда Ивановна согласилась встретиться в очном формате. Наверное, потому, что подсознательно очень хотела разобраться с одним из коренных зубов слева, который периодически её беспокоил. А уже на свидании поняла, что черт бы с ним — с этим коренным. Надо было «брать» филолога. Потому, что стоматолог Николай Арнольдович оказался ужасно неприятным типом.
Во-первых, он носил шелковый шарф и брошь на вороте рубашки. Лаконичную, мужскую, из золота, судя по всему. Но брошь! Как какой-нибудь, прости господи, лорд Байрон. Во-вторых, трындел без умолку. Про импланты, анестезию, пациентов с кариесом и пульпитом.
В-третьих, зачем-то повел Изольду Ивановну в ресторан, где она, заглянув в меню и увидев цены, постеснялась заказать даже салат, ограничившись чашечкой кофе. Решил поразить уровнем заведения?!
Ту, для которой ценен уровень духовный, а не вот это вот всё! «Идите знаете куда! — мысленно отшила Изольда ухажёра.
— Вы для меня слишком пафосный, слишком элегантный, слишком ненастоящий. Как будто играете роль! Я вас раскусила! Вы наверняка — брачный аферист, мошенник!». Но вслух она промямлила, что ей прямо сейчас надо удалиться — внезапно вспомнила про одно неотложное дело. Довезти до нужной локации? Нет, спасибо, не надо (тьфу, ещё и слово какое выбрал — «локация»!). Ни в коем случае! Извините, но мне пора! И ушла, покачивая масштабными бёдрами, обтянутыми бархатной юбкой.
Долго бродила по переулкам старого города, рассматривая порченные муниципальным ремонтом колонны и облупленную лепнину, пересекла сквер и уткнулась в полуподвальный фастфуд. «Чебуречная», — прочла Изольда Ивановна на вывеске. И обрадовалась. Она обожала чебуреки! Зашла. Сделала заказ. Стала кушать. Нет, не так...
Стала вкушать! Когда от божественно сочного чебурека осталось всего ничего, вдруг раздался голос свыше:
— Приятного аппетита!
Изольда подняла глаза и увидела этого... Стоматолога. С подносом, на котором тоже дымились чебуреки. Сразу три!
Изольда Ивановна выпрямилась, промокнула салфеткой жир с губ и строго спросила:
— Вы за мной следили?
— Нет. У меня просто клиника рядом. И я тут часто обедаю. Вот заехал после нашего... эээ... свидания. В клинику, документы кое-какие забрать. И чебуреков захотелось. Вы позволите присесть за ваш столик?
— Присаживайтесь.
— А что ж вы в ресторане-то один кофе только пили?
— Потому что у вас — брошь!
— Логично. Хотите ещё чебурек? Вы уже доели свой. А я поделюсь. Тоже очень их люблю. Я думаю, у нас с вами гораздо больше общего, чем показалось вначале.
И действительно, у них нашлось много общего. Оба предпочитали чебуреки с говядиной, мятную зубную пасту, импрессионизм и Булгакова. А через полгода так вовсе даже поженились!
Автор: Лида Мезина
