— Идет, довольная. Перезрелая невеста. Еще бы, такого парня отхватила! На моей Галочке бы лучше женился. Она у меня с приданым – квартира своя есть. Мы с отцом похлопотали. А у этой? Голытьба, живет с бабкой. 30 лет, а выводок какой! Совсем у мужиков ума не осталось. С такими связываются, что слов нет. Ничего, бросит он ее, вот увидишь! Погуляет и прощай! – злорадствовала женщина в светлом сарафане.
— Ты, чего несешь, Викторовна? Хотел бы он ее бросать, неужели бы женился официально? Мог бы и так пожить. А еще я слышала, что он детей ее очень любит. Все свободное время с ними проводит. Старшенькие близнецы: Кирочка да Костик – его обожают. Аленке полтора годика, так «папа» уже говорит. И Эдик с Виталиком тоже навстречу несутся, кричат, что папа идет. А знакомы-то всего ничего! Редко увидишь в наше время, чтобы чужие ребята кому-то нужны были. У меня вон, зятя со своими-то заниматься не заставишь! То на диване валяется, то с друзьями в баню идет. То рыбалка у него, то работа, — вздохнула высокая дама с пуделем на поводке.
— Не знаю я, чего у него там в голове. Говорят, до этой дружил с девушкой, она ж, как модель! Высокая, волосы темные длинные. Глазищи большие, ресницы пушистые. Красавица! По слухам, бросила она его! Вот с горя-то и ходил не в себе. А тут эта Наташка подсуетилась! Заграбастала мужика! — не успокаивалась женщина в сарафане.
— Викторовна! Мужчина — он же не сумка, чтобы его взять да забрать. Хоть с горя, хоть с радости. Живой человек. Никого ничего не заставишь делать силком, — сказала на прощание хозяйка пуделя и унеслась в сторону со своим питомцем.
— Не будет им счастья! Не пара они! — неслось вслед.
Наташа, о которой шла речь, проходила мимо. До нее донеслись обрывки разговора. Она втянула голову в плечи. Постаралась сделать вид, что не слышит.
Она не умела отвечать людям. Была очень скромная. Просто тихо жила. И думала, что так и будет жить одна. С бабушкой и детьми до конца жизни. А все потому, что ребятишек у нее пять.
И если внешне на нее обращали внимание — натуральная голубоглазая блондинка с курносым носиком и пухлыми губами, то, как только узнавали о детях, исчезали тут же.
Один кавалер, когда в кафе сидели, даже соком подавился. Побелел. Потом прошептал, что ему на рубашку капнуло. Надо вытереть. Пошел в туалет – откуда уже не вернулся.
Наташе одной было тяжело и плохо. Но пробовать искать… Больше она в этом смысла не видела.
С отцом своих детей они еще со школы были знакомы. Обожали друг друга. Думали, что будут жить долго и счастливо. Не получилось.
Вначале муж Тимофей говорил о большой семье, потом кричал, что жалеет, что столько детей народилось.
Тимофей любил с друзьями погулять. Просил избавиться от Аленки.
Она не смогла. Бог дает. Грех это.
С той поры Тимофея как подменили. Жизнь с ним стала невыносимой. Он мог ночами сам не спать, позвать друзей, включить музыку. Дети просыпались, хныкали. Наташа и бабушка уговаривали, но ничего не помогало.
В конце концов, Тимофей исчез. Уехал на заработки и не вернулся.
Потом появился его друг. И глядя в сторону, сообщил, что ночь была. Морозы сильные. А Тимофей на улице уснул.
— И все... Нет его больше. Ты, Наташка, вот держи. Тут его денег немного! Пригодятся! — и товарищ мужа ретировался.
Детям полагалась пенсия по потере кормильца. Жили они все вместе в двухкомнатной квартирке. Старшие на двухъярусной кроватке спали. И бабушка там же. А Наташа с остальными — в зале.
Будни просто текли. Дети радовали. О личной жизни Наташа запретила себе даже мечтать. Она хоть и наивная была, но на жизнь смотрела трезво. Да и каждый второй норовил вставить, что на рынке невест все места заняты. Молодыми красивыми и без довесков.
Ну, а что же тот самый жених – Свинкин? Его, кстати, Коля звали. 33 года. Владелец небольшого автосервиса. Знакомые говорили — внешность киноактера. Девушка была — Камилла. Ее Коля любил. Думал, и она его.
Камилла была шикарная. Это все отмечали. Для нее, собственно, он и работал. Камилле требовался новый автомобиль, красивая одежда, путешествия.
— Я девушка дорогая! Такие, как я, сумки сами из магазинов не волокут! И у плиты не стоят. Мной любоваться надо, как картиной. Слышишь, Свинкин? — ворковала Камилла.
Он слышал. И любовался.
— Может, тебе фамилию сменить? На такую… звучную. Меняют же люди фамилии. Стал бы хоть Трубецкой. Или Романов. А то – Свинкин! Смешно, — хихикала Камилла.
Коля фамилию менять не собирался. Он ей гордился. У него были замечательные отец и дед. До сих пор держали небольшой магазинчик, где продавались товары своего производства: хлеб, сыр, мед, мясо.
Отец с Колей пробовал поговорить насчет Камиллы:
— Не торопись, сынок. Спору нет, очень она хороша. Но глаза холодные. Мы с твоей матерью душа в душу живем. Не будет у тебя такого! Кроме денег, ничего твоей Камилле не надо, — вздыхал он.
Коля молчал. А потом все получилось, как в плохом фильме. Уехал по делам. Планировал через пять дней вернуться, а обошелся в один. Сюрприз не удался — Камилла в их квартире была не одна.
Она, правда, пробовала доказать, что гость — ее дальний родственник.
— А у вас, что, в родне так принято? Ходить по дому без ничего? — усмехнулся Коля.
Так он остался один. Переживал.
А в один из дней шел мимо большой лужи, сестре в подарок плюшевого зайку нес. А возле лужи стоял маленький мальчик. Беленький такой. Кудрявый. Глаза синие-пресиние. Словно сошел на землю ангел. Ходил с палочкой и чуть не упал.
Коля подхватил.
— Здравствуй, дядя. Меня Эдик зовут. А чей зайчик? — малыш улыбнулся, показав зубки, точно жемчужинки.
Немного поговорили. Тут старушка подбежала. Малыш грустно смотрел на зайца. И на Колю. Тот ему игрушку и отдал. Погладил по макушке и ушел.
Спустя неделю проходил там же. Смотрит — знакомый малыш Эдик. Возле него еще один. И девушка. Коля ее за старшую сестру принял.
— Вон он! Дядя, который зайку подарил! — и малыш замахал ему руками.
Коля остановился. Девушка была хороша. Как со старинных русских картин. Только очень грустная. Дети выжидательно смотрели на него. Потом принялись наперебой что-то рассказывать.
Коля включился в разговор. Детей он любил. И мечтал, что у них с Камиллой после свадьбы сразу же появится малыш. Не сложилось.
Он простой и хороший парень, этот Коля Свинкин. И также просто предложил девушке и детям пойти в кафе. Мороженого поесть. Ребята запрыгали и захлопали в ладоши. А девушка молчала. И тут сбоку подошли мальчик и девочка. Постарше.
— Мама! Аленка уснула. Может, в парк пойдем? Здравствуйте, дядя! — произнесли хором.
Девушка вдруг покраснела. Потом взяла двух младших за руки, кивнула старшим. И пошла быстрыми шагами прочь.
— Мама! А в кафе? Мама! — кричали малыши.
Коля устремился за ними:
— Я вас обидел чем-то? Как то вы так сразу побежали от меня, — улыбнулся.
Наташе было стыдно. За что, не знала.
И она вдруг выпалила, стараясь не расплакаться:
— Это мои дети!.. Слышите? Мои!..
— Да я понял уже. А в чем проблема? — не понял Коля.
— Вы нас, вот прямо всех пятерых хотите в кафе позвать? — прошептала она.
— Нет, конечно, — ответил Коля.
Плечи поникли. Она закусила губу. И сквозь пелену слез услышала.
— Шестерых, получается. Я так понял, кто-то у вас дома еще спит?
— Аленка! — в унисон проговорили дети.
«Нет, так не может быть. Он смеется над ней – этот красивый мужчина».
А Коля просто взял двоих детей за руки. Двое держались за Наташу. И кивком показал — идемте.
Наташа молчала дорогой. Пока дети щебетали.
«Ладно, посидим немного. А потом он уйдет. И все будет, как раньше», — думала она.
Коля не ушел. Он стал приходить к ним в гости. Всегда с подарками. Приглашал гулять. Всех вместе. Ни разу она не услышала от него: «А может, оставим детей дома?»
Вечером он галантно уходил.
— Наташенька, парень-то какой золотой! Ой, наглядеться не могу! Как с картинки! И душа у него золотая, — утирая глаза платочком, говорила бабушка.
— Золотой. Как картинка. Да, бабушка. Только не для меня. Я рада, что Коля приходит. Дети к нему тянутся, им хочется к мужскому плечу прижаться. Но у нас ничего не будет. Не нужна такая, как я, такому, как он! — Наташа уткнулась в бабушкины колени.
— Какая такая? Да ты у меня краше всех! И лучше! — бабушка прижала Наташу к себе.
— А дети? Их же пять! — вздохнула Наташа.
— Знаешь, милая, коли мужик настоящий, ему и дети не помеха. А если, как перекати-поле, такой и от своих сбежит.
А потом Коля сделал Наташе предложение. И пришел к ним в гости со своими родителями. И с дедом. Те все удивлялись, какие детки умненькие да воспитанные.
Хорошо посидели за столом. Отец Коли начал про свадьбу говорить. И мама присоединилась. Наташе снова стыдно стало. Словно чужое счастье ворует. Как же так?
— Иди-ка сюда, внучок! — вдруг позвал Костика отец Коли.
И мальчик просиял, бросился к деду. Истосковались ребятня по полной семье. И тоже не могли поверить, что все эти красивые добрые люди — теперь часть их.
Правда, друзья Коли не были столь оптимистичны.
— Ты в уме, Свинкин? Нормальных баб мало? У нее 5 детей, а ты жениться собрался! Еще и платье белое купил. Спиногрызы тебя папой зовут! Коля, ау, опомнись! Понравилась баба, погулял бы, да и все. Ты себе такое на шею вешаешь! — орал лучший Колин друг Андрей.
С той поры он из этого статуса выпал. И сказал ему Коля: «Нечего обижать тех, кого я люблю».
Он женился на Наташе. Построили они большой светлый дом, где живут теперь все вместе. Да еще и с бабушкой ее. И Колин дед к ним переселился. И судя по веселым взглядам, которыми обмениваются старики, еще одна свадьба не за горами.
А детей у семьи Свинкиных уже шесть. Недавно появилась на свет дочка Николь.
Автор: Татьяна Пахоменко
