Павел Фёдорович медленно зашёл в подъезд, простукивая тростью ступени перед собой. Дом он знал прекрасно, до сорока лет здесь прожил. Только вот соседи, часто забывая, что в доме живёт слепой человек, оставляли на лестничных площадках то бутылки с водой для уборки, то мебель, то выносили растения в кадках. И мужчина привык проверять дорогу. Ничего личного. Просто каждый живёт своей жизнью.
Уже наверху, между четвёртым и пятым этажом, детский голосок предупредил:
— Дядь Петь, Вы осторожнее. Тут я сижу. Сейчас подвинусь.
Мужчина услышал шорох. Соседи, судя по крикам в квартире и крепкому запаху дешёвого алкоголя, похоже, устроили предновогоднюю попойку. И не важно, что до праздников ещё месяц оставался, гудели. Новые жильцы оказались неспокойными, и, едва заселившись, уже измучили весь дом. Сынишку же то ли выгоняли в подъезд, то ли он сам сбегал на лестничную клетку от шума в квартире.
Павел Фёдорович задумался, последнее время у него не было гостей, но мальчонку было жалко:
— Ваня, пошли ко мне. Холодно тут.
— Хорошо, дядь Петь. Спасибо!
Мужчина услышал, как ребёнок складывает в рюкзак тетради и учебники:
— Уроки делал?
— Да. Иксы проходили. Завтра четвертная контрольная. А я не понял ничего.
— В каком же ты классе, Вань?
— Второй уже.
— Во втором классе и уравнения?
— Мы взрослые. Пора.
В голосе ребёнка слепой услышал гордость. Вспомнил аварию, жену, сынишку, тоже второклассник был. Но как давно. И какой был тихий малыш. Непроизвольно Пётр Фёдорович сравнивал Ваню и своего Игната. Такие разные.
Мальчишка прошёл, отодвинул ботинки, чтобы сосед не споткнулся.
— Можно за стол сяду?
— А? Да, конечно, — мужчина отвлёкся от мыслей о своих, — сейчас поедим сначала, я картошку запёк со сливками и сыром. Разогрею быстро. Потом за уроки сядешь. Иди руки вымой.
— Ой, дядь Петь, А у Вас зеркально всё расположено в квартире. А ванная, как у нас. Только красивое всё. А чья это машинка?
— Положи! Не трогай! — Пётр и сам не ожидал от себя такой вспышки злости, справился с эмоциями, — Вань, положи пожалуйста.
— Извините!
Мужчина услышал, как мальчик быстро ставит игрушку на место.
— Дома много вещей сына. Он погиб. Надо выбросить. А не могу. Или боль, или один.
Мужчина замер, почувствовав присутствие ребёнка совсем рядом.
— Дядь Петь, никто не виноват, что так вышло. Живите дальше. Вам ещё повезло. У вас квартира большая. И деньги есть. Вы вон сливки покупаете. Сыр. Едите вкусно. Что Вам себя жалеть? Вы бы собачку завели. Овчарку. Как в фильме. Служебную. Чтобы вырос огромный пёс и вас по городу водил. Тогда вас не обидит никто. Ну, и я защищу, когда вырасту.
— Спасибо, Вань. Собака — это ответственность. Идём есть. Нагрелось. А про уравнения не волнуйся, объясню.
На следующий день Ваня пришёл за забытой стёркой. А Пётр Фёдорович уже и ждал его. Курицу запёк. Потом мальчонка часто заходил уроки делать, Пётр Фёдорович охотно помогал и в ожидании гостя старался сготовить что-то повкуснее.
Под новый год Ванюшка прибежал похвастаться, контрольную хорошо написал, в четверти тройку на четвёрку исправил. Ели кашу дружба, запивали молоком. Слушали радио. А вечером гость книжки разглядывал и уснул. Пётр мальчонку с полу на диван переложил. И вот это детское уютное сопение слушал-слушал. Думал. Может, правда собаку завести? Всё не один. И тут же отвечал себе. Нет, ответственность.
На следующий день, 31-го декабря, неожиданно для себя самого Пётр накупил в магазине конфет и мандаринов, достал с антресолей костюм Деда Мороза. И прошёл по всему подъезду, поздравляя соседей. Как десять лет назад. Как до... Нет, лучше не думать. Вон люди как радуются! И пожилая Клавдия Львовна, пахнущая «Красной Москвой», обрадовалась, и шустрая медсестра Любочка вон как засуетилась, засмущалась, и многодетная семья Вариных зашумела, отсыпал им побольше конфет, чтобы всем кнопкам по несколько штук хватило. А говорят, современные дети избалованные. Может, где и избалованные, а эта малышня пищит и прыгает.
Ванюшка вроде тоже обрадовался, зашуршал фантиками. Но голосок был грустный.
— Вань, ты чего какой?
— Дядь Петь, мне подарков раньше не дарил никто. Даже в школе. Всем раздают, ну эти, картонные, а мне нету. Наверное, вёл себя плохо.
— А какой подарок тебе хочется?
— В продуктовом на полке у входа собаки стоят со стеклянными глазами. Все одинаковые, а у одной ухо мятое. Все игрушечные, а эта хорошая такая, как живая.
— Может, услышит Дед Мороз и принесёт...
— Нет его, дядь Петь. Только люди. А людям плевать друг на друга.
Дома Пётр Фёдорович постоял у окна и, как был в шубе сказочного деда, так и пошёл в магазин. Радовались вокруг дети. Взрослые поздравляли. И Пётр заулыбался, кричал в морозный воздух: «С Новым годом!» И сам ощущал, что год будет новым. Не зря же смущалась соседка Любочка. Может, зайти к ней?
В магазине тоже рявкнул басисто:
— С Новым годом!
— Ой, дедушка, ты к нам за подарками?
— А то!
И отправился вдоль стеллажей искать собаку.
— Разобрали их. Милые такие.
— Всех-всех? — ещё надеялся на чудо, — мне бы такую... с мятым ухом...
— А почему Вы именно про неё спросили? — продавщица удивилась и, похоже, улыбнулась, вспомнив кого-то. — Мальчик тоже тут несколько дней приходил. Маленький такой, но самостоятельный. Всё именно на эту собаку смотрел.
— Так как раз именно для Вани. Ему же никогда раньше подарков не дарили. А надо. Новый год же! — Заторопился, объясняя.
— Да, сейчас... — зашуршала, перекладывая. И вложила прямо в руки Петру что-то плюшевое, мягкое. — Вот. Для Вани. Я отложила, хотела ему подарить. Нам нельзя товары себе откладывать, а эта с мятым ухом, так я завернула и под стеллаж пока.
Пётр на мгновение коснулся горячих рук, ощутил лёгкий аромат цветов:
— Как Вас зовут?
— Василиса.
— Сказочное имя у вас какое. Спасибо, Василиса! Может быть, вместе поздравим? Вы во сколько сегодня освободитесь?
— Через час. Да, хорошо.
— А сейчас помогите пожалуйста ещё конфет выбрать. Вкусных.
Час Пётр кружил около магазина. Басисто поздравлял прохожих, слушал стихи и раздавал конфеты. Потом вышла Василиса. Мужчина сразу её узнал, по запаху, ни с кем не спутать.
Шли к Ванюшке, смеялись, представляя, как мальчонка удивится. Так и вышло. Замер, потом вскрикнул звонко, рассмеялся, дрыгая ногами, повис на Дедушке Морозе, обнял, потом и Василису тоже облапил. И кричал радостно:
— Дядь Петь, вот вырасту и подарю Вам собаку, настоящую. Обязательно подарю!
И сдержал слово.
Автор: Алиса Лист
