Олечка с самого своего рождения не нужна была своей матери Жанне. Она относилась к ней как к привычному предмету в квартире. Что есть, что нет её. Постоянно ругалась с отцом Олечки, и когда он ушёл от неё к своей законной жене, совсем как с катушек съехала.
— Ушёл, да? Значит свою поломойку не собирался бросать изначально! Все нервы мне вытрепал! Врал мне — орала она в телефонную трубку — а теперь бросил меня со своим отродьем? Я её в окно выкину или на вокзале оставлю с бомжами!
Олечка заткнула уши и тихо заплакала. Нелюбовь собственной матери, она впитывала как губка.
— Мне абсолютно всё равно, что ты будешь делать со своей дочерью. Я вообще сомневаюсь, что она от меня. Прощай! — ответил на том конце провода Роман, отец девочки.
Жанна, словно обезумев, побросала одёжку девочки в сумку. Туда же кинула документы и подхватив пятилетнюю Олечку усадила в такси.
« Ну, я ему покажу! Я вам всем покажу!» — вращалось у неё в голове. Высокомерным голосом, она назвала таксисту адрес, куда её нужно было отвезти.
Она собиралась оставить девочку матери Романа. Нина Ивановна жила за городом.
Таксисту не понравилась надменная молодая деваха, которая грубо отвечала на вопросы зашуганной девочки.
— Мамочка, я в туалет хочу — Олечка вжала голову в плечи, не ожидая ничего хорошего от матери.
И действительно. Услышав о потребности дочери, Жанна так рявкнула на девочку, что у таксиста зачесались руки, дать ей леща.
У него у самого была внучка от сына, примерно такого же возраста. Так сноха пылинки с неё сдувала. Не то, что голос повысить!
— Терпи! У бабки своей интеллигентной сходишь!
Жанна отвернулась от дочери и уставилась в окно. Ноздри её раздувались от злости.
— Полегче мамаша. А то ведь и высадить могу. Тебя. А девочку в органы опеки отвезу.
— Чегоо? Ты вообще заткнись! Тоже мне, нашёлся! Защитник маленьких девочек. А то сама на тебя заяву накатаю, что подозрительно смотрел на мою дочь и мне делал непристойные предложения. Кому больше поверят? Какому-то таксисту или испуганной заплаканной матери? Моя дочь. Как хочу, так и воспитываю. Так что, варежку захлопни и помалкивай!
Мужчина сжал челюсти. С такой ненормальной лучше не связываться, себе дороже. Хоть и жалко девчушку.
Часа через полтора, они прибыли на место.
— Подожди, я быстро! — Жанна отвернулась и тут же услышала, как таксист резко газанул.
— Пешком дойдёшь, змея! — донеслось из салона машины.
Девушка смачно сплюнула и ругнулась.
— Вот гад! — она схватила дочь за руку и быстрым шагом вошла в палисадник, пнув калитку ногой.
— Принимайте! Вот ваше сокровище, что хотите, то с ней и делайте. Ваш сынок сам дал добро. А мне она не нужна! — как собака пролаяла Жанна своим грубым прокуренным голосом и развернувшись на каблуках, выбежала из дома.
Нина Ивановна растерянно смотрела ей вслед.
— Мама! Мамочка! Не уходи! — заплакала малышка, горько. С надрывом, размазывая слёзы по личику своими грязными кулачонками.
Девочка сорвалась и побежала за матерью, которая уже на улицу вышла.
— Да отвали ты от меня! Иди к бабке своей. С ней теперь живи! — кричала Жанна, пытаясь отцепить пальчики дочери от своей клетчатой юбки.
На дорогу стали выглядывать любопытные соседи. Нина Ивановна схватившись за сердце, как могла догнала ревущую во весь голос, внучку.
— Пойдём, милая. Пойдём. Ягодка моя ненаглядная — слёзы струились по её морщинистому лицу. Ведь она о ней даже ничего не знала!
Роман не счёл нужным сообщить о внебрачном ребёнке.
— Я тебя не обижу, не бойся. Хочешь оладушков напеку? У меня и сметанка есть — ласково приговаривала женщина, уводя ребёнка к дому.
У калитки Нина Ивановна обернулась и увидела, как Жанна поймав попутную машину, уехала. Оставив после себя лишь клубы пыли.
Больше они о ней никогда не слышали. А внучку, Нина Ивановна приняла с радостью, посчитав Божьим даром. Она не секунды не сомневалась, что она своя. Родная. Ведь так похожа на маленького Рому! Который навещал мать за городом настолько редко, что она уж скоро и забудет, как он выглядит.
— Я тебя выращу, Олечка. На ноги поставлю, всё тебе дам. Насколько хватит моих сил.
И она растила внучку. В любви и заботе. Проводила в первый класс. Время полетело со скоростью света.
Вот уже и одиннадцатый, скоро выпускной. Олечка выросла настоящей красавицей. Доброй и чуткой девушкой, умной и начитанной. Мечтала поступить в медицинский институт. Но, пока светил только колледж.
— Жалко, что папа не хочет меня признавать — вздыхала девушка, обнимая Нину Ивановну. По вечерам, они любили сидеть на ступеньках террасы и провожать взглядом закат.
Женщина дрожащей рукой, гладила внучку по шелковистым волосам. Что она могла ответить? Её сын Рома, наотрез отказался принимать участие в воспитании дочери. У него наладились отношения с первой женой и рос их общий сын. В котором он души не чаял. Олечку же он презирал и не любил. А когда приезжал, старался при любом удобном случае, принизить её, обзывая оборванкой.
— Сам ты оборванец! — не выдержала как-то Нина Ивановна — только и ездишь ко мне в день пенсии. Деньги клянчишь. А сам при этом работаешь и жена твоя тоже. А с матери последний рубль тянешь. Уходи, Роман! И больше не приезжай. Лучше совсем никак, чем так!
— Вот ты как заговорила, мама? Хорошо! Помирать будешь, даже хоронить не приеду! — вспылил мужчина и крикнув сыну Вадиму, который задирал Олечку возле дома, усадил его в машину и умчал. Бросив ненавистный взгляд на девочку. С тех пор он и правда не ездил.
— Бог ему судья Олюшка — ответила Нина Ивановна и поднялась — пойдём чайку попьём на ночь и спать. Завтра ты у меня аттестат получаешь!
Лето пролетело быстро за огородными заботами и пришла пора провожать Олюшку в город, учиться.
— Самим -то не управиться. Витьку соседа попрошу, до общежития твоего отвезёт нас с баулами — Нина Ивановна и сама торопилась в город. Самочувствие в последнее время было не очень. Пришла пора решить один вопрос, пока есть время.
Возле общежития долго Оля обнималась с бабушкой.
— Ты моя радость учись самое главное. Потому что в дальнейшем только сама на себя сможешь рассчитывать. Старая я уже и дряхлая. Сколько мне ещё осталось...
Оля подавила в себе подступающие слёзы.
— Перестань, бабулечка! Какая ты у меня дряхлая? Пожилая женщина в самом расцвете сил!
Нина Ивановна улыбнулась внучке. Попрощавшись с ней, она села в машину соседа Виктора и попросила его довезти её до нотариальной конторы. Дело было сделано и со спокойной душой, старушка вернулась к себе в посёлок.
Олюшка ездила к бабушке каждые выходные. Волновалась за её здоровье, усиленно зубрила и мечтала с отличием окончив колледж, поступить в институт на врача. Она была уверена, что своими знаниями может продлить бабушке старость.
Потом девушка стала ездить всё реже. Она влюбилась в своего одногруппника Сашу. Парень оказался неплохим, тоже хорошо учился и планировал поступать в институт.
Нина Ивановна только радовалась за внучку. По окончании колледжа с красным дипломом, молодые поженились. Было им, всего по двадцать лет.
На скромном свадебном застолье, в недорогом кафе со стороны невесты из приглашённых, была только бабушка.
— Ты для меня не только моя любимая бабулечка. Но и мама, и папа — в одном лице. Все эти годы, ты дарила мне тепло своей души и любовь своего доброго сердца. Ты заботилась обо мне, переживала. Растила, кормила. Одевала и обувала. Ты ... — голос Оли дрогнул, глаза наполнились слезами — ты дала мне дом. Настоящий, тёплый дом. Я люблю тебя, ба! Спасибо тебе за всё!
Оля опустилась перед бабушкой на колени и прижалась к ней. Она была ей за всё благодарна и не представляла себе, что когда-нибудь её бабулечки не станет.
Гости расчувствовались и чуть ли не плакали вместе с невестой.
— Встань, Олюшка. Ну, неудобно — смущённо шептала Нина Ивановна. Сердце её переполняла гордость.
— Чего же тут неудобного! — громко произнёс Саша и усадил Нину Ивановну рядом с собой — вы теперь главный член нашей большой семьи! Добро пожаловать! — парень рукой обвёл всё своего многочисленное семейство.
Весь вечер звучали тосты за счастье молодых и здоровье Нины Ивановны, воспитавшей такую замечательную девушку.
Вскоре Нина Ивановна слегла. Как будто выдохлась, выполнив свой долг.
Оля и Саша по очереди ухаживали за ней, мотаясь из города в посёлок. Совмещая с учёбой в институте.
Однажды она крепко взяла внучку за руку и произнесла:
— Как меня не станет, налетят коршуны в лице моего сына и снохи. А ты им отпор дай. Я на тебя ещё несколько лет назад, дарственную написала. Всё у нотариуса. Заверено и по закону.
— Бабушка ...
— Ничего не говори! У тебя родителей настоящих не было, я одна как могла, заботилась о тебе. А скоро я покину этот мир и уйти хочу со спокойной душой. Что у тебя есть свой дом, своя крыша над головой. Продадите его с Санькой и квартиру в городе купите.
Оля только расплакалась, не зная что сказать. Комок подступивший к горлу, мешал говорить.
После того разговора, при хорошем и добросовестном уходе, Нина Ивановна пожила ещё полтора года, а потом тихо умерла во сне. Не мучаясь.
Как она и предупреждала, из города после сорока дней, заявился отец со своим семейством.
— Дом освободить! — сказал, как отрезал Роман — пока мать моя была жива, тебе разрешалось тут жить. Её нет — выметайся отсюда.
Оля сначала растерялась, глядя на его презрительное лицо. На его жену, которую до этого ни разу не видела. На своего брата, нагло жующего жвачку и осматривающего бабушкин дом. В уме он уже прикидывал, как уломать родителей побыстрее его продать и взять ему тачку. Крутую не получится, но хоть на какую хватит. Зато своя и не придётся каждый раз у отца выпрашивать, девочек покатать.
С магазина пришёл Саша и уставился на незваных гостей.
— Это ещё кто? Хахалей уже сюда водишь? — заорал Роман.
Саша прошёл мимо него и спокойно поставил пакет с продуктами на стол.
— Я её законный муж. А вот вы кто? Что-то не припомню, чтоб мы когда-либо встречались.
Роман покраснел от злости.
— Вон отсюда! Оба! — гаркнул мужчина, показывая рукой на дверь.
— Во — первых на каком основании столь нелюбезный тон? Во — вторых, как это вон? Ольга здесь полноправная хозяйка. Вам дарственную показать? — Саша насмешливо смотрел на несостоявшегося тестя.
— К... какую дарственную? — чуть ли не заикаясь, спросил Роман.
— Рома! Эта змея чем-то опоила твою мать. В суд надо срочно подавать! В суд! — жена отца, тормошила мужа.
— Я этого так не оставлю! Я докажу, что ты не моя дочь и не внучка моей матери! — сотрясал воздух кулаками, Роман.
— Готовь чемоданы, оборванка. Мы всё сделаем, чтобы ты тут не жила — процедил сквозь зубы, сводный братец. Перспектива остаться без машины, озлобила его ещё сильнее.
Они ушли, оставив после себя пустоту. Ольга опустилась на пол и закрыв лицо руками, расплакалась. За что они так? Что она им сделала? Отец ни разу за всё детство, даже конфетки ей не принёс. А теперь хочет и дома лишить.
— Неужели они плохо живут? Или им негде жить? Саша! Это же единственное, что осталось мне от бабушки! — сквозь слёзы, говорила Ольга.
Саша решительно поднял жену с пола и прижал к себе.
— Завтра же дам объявление о продаже дома! Иначе они не отступят и будут трепать тебе нервы до последнего. И не спорь! Вспомни, сама Нина Ивановна не раз говорила, чтобы потом мы дом продали и перебрались в город!
— Да ... только я не думала, что нам придётся продавать его, так скоро. Здесь прошло всё моё детство!
Дом продали быстро. Нашлись зажиточные покупатели, которые всегда мечтали о загородном доме. Они даже торговаться не стали. Усадьба была огромной, засаженной плодовыми деревьями. От дороги далеко. Окна дома, выходили на сосновый лес, а в глубине сада стояла деревянная беседка, увитая виноградником. Добротный, кирпичный дом пришёлся по нраву новым жильцам.
Оля с Сашей купили уютную скромную квартирку, ближе к центру города. В скором времени они ожидали пополнения в своей молодой семье и радовались этому безмерно. Их ребёнок желанный и любимый.
Ложась спать, Ольга мысленно обращалась к бабушке: « благодарю тебя родная, ты дала мне жизнь».
