— Ну и наглая же ты, Зойка!
Мария теребила за полуголое плечо соседку и пыталась стащить её с кровати.
— Смотри, она уже в моем собственном доме, с моим же мужем средь бела дня улеглась! Ах ты, пьянь подзаборная!
Мария продолжала теребить Зойку за её вялое, пьяное тело. Муж Марии, Глеб лежал рядом с Зойкой и спал в пьяном угаре. В доме стоял невыносимый, кислый запах самогонки, лука, сигарет и ещё не понятно чего.
***
Мария и Глеб прожили вместе много лет. Вырастили дочку. Ещё не старые, живи да радуйся! Но как это бывает, приходит беда и откуда не ждёшь. Поселилась в селе Зойка. Разбитная, непутёвая молодая женщина. Она приехала с другого региона вместе с тремя детьми мал мала меньше. Купила халупку и зажила. Да так зажила, что любая женщина в селе глаз да глаз за своим мужем держать должна была и днём и ночью.
Но так случилось, что прилипла Зойка именно к Глебу и намертво. И он тоже ведь, что-то нашёл в ней! Стали они вместе напиваться. Детей своих Зойка забросила. Глеб так и пропадал у неё! А в доме у Зойки грязно, не стирано. Детские вещи разбросаны, кастрюли и сковородки пустые. Дети сопливые, тоже грязные и немытые. Но чем-то угодила видимо она Глебу! Дошло уже и до того, что стал он её приводить в свой дом, пока Мария была на работе.
— Ишь, у себя зас**ла всё и ко мне на чистую кровать пришла, завалилась, бесстыжая ты, неряха! Не унималась Мария и не знала, что делать с непрошенной гостьей.
Вскоре вышло так, что Глеб ушел от Марии. Собрал вещи и стал жить с Зойкой.
— Как же так, Мария? Чем она лучше тебя? Спрашивали знакомые.
— Не знаю! Молодая!
— А толку, что молодая! Ты посмотри на неё! Пьяная вечно, вонючая!
— Ой, не знаю! Ушел, скатертью ему дорога, отмахивалась Мария и спешила поскорее закончить неприятный разговор.
Зойка мало того, что отхватила чужого мужа, да ещё выпившая умудрялась приходить к Марии и горлопанить под окнами.
— Марияяя, слышшшь мня, ты! Глеба не увидишь! Я тебе покккажжу!
-Убирайся отсюда, алкашка вонючая! Я сейчас выйду, тогда я не ручаюсь за себя! Кричала Мария в окно. Её трясло от злости. Она не понимала почему до этого работящий и рассудительный Глеб вдруг увлёкся такой женщиной как Зойка. Ну пропускал после работы, по выходным. Но не гулял никогда, по крайней мере в открытую! Не напивался до потери пульса!
А вскоре случилось ещё не легче! Родила Зойка от Глеба ребёнка, девочку.
— Ох, дурное дело – не хитрое! Сетовали люди.
— Не говори! Этих до ума бы довела, а тут ещё! И куда плодит?
Пили Зойка с Глебом много, беспробудно. Стали приезжать инспекторы из районного отдела опеки и попечительства. Грозились отобрать детей.
— Правильно! Пусть отбирают! Всех надо забрать и отвезти в детдом! Голодные, холодные, грязные!
Возмущениям односельчан не было предела, но как у нас бывает, в чужой семье свой устав. Было так, шло время, но однажды беда всё равно случилась. И беда страшная.
Ночью загорелся дом Зойки. Старших ребят удалось вытащить в окно. Сама Зойка сильно обгорела. Глеб и маленькая дочка погибли. Глеб был сильно пьян, не смог выйти, а девочку не нашли в дыму и она задохнулась.
Пока Зойка лежала в больнице, дети находились в центре для детей, попавших в трудную жизненную ситуацию. Когда пришло время её выписывать, то встал вопрос куда заселить её с детьми. Никто не хотел предоставить ей угол в своём доме. Неожиданно для всех Мария предложила свою помощь. Она разрешила Зойке вместе с детьми поселиться у себя.
— Зачем тебе это надо, Мария? Ты в своём уме?
Но Мария сама не знала, что сподвигло её на этот поступок. Она знала, что так нужно и всё!
— А куда им идти? Ну куда? Дом сгорел, а у меня, слава Богу, места много. Пусть поживут, а там видно будет!
Здоровье Зойки было испорчено. У неё сильно пострадали верхние дыхательные пути, обгорели ноги и их отняли. Говорить и питаться как раньше она уже не могла. Но злоба, которую она испытывала к бедной Марии не исчезла. Она целыми днями лежала в отведенном для неё месте и хрипела что-то себе под нос.
Ребята тоже не отличались дружелюбностью. Росшие в тяжёлой среде, недоедавшие и не знавшие настоящей родительской ласки они были похожи на волчат из глухой степи. При Марии они кучковались и не хотели идти на нормальный контакт. Они могли подраться между собой, сквернословили, не хотели соблюдать гигиену (купаться, чистить зубы, вовремя ложиться спать и вставать). Самому старшему Димке было шесть лет. Его пора было собирать в школу. После него девочка четырёх лет, Аришка, а самый младший, мальчик Славик был трёх лет.
— Ну зачем тебе сдалась эта больная баба и её отпрыски? Старалась вразумить Марию приятельница Валентина. Ты сама ведь уже не девочка! А это, я скажу тебе, нагрузка! Мария подпирала кулаком щёку и молча смотрела в окно.
Да ещё Зойка, привыкшая пить сколько хочет не хотела смирятся с тем, что она теперь инвалид. Она не могла полноценно говорить и жестами просила у Марии выпивку. С города приезжала два раза в неделю сиделка и помогала Марии мыть Зойку. И то эту помощь удалось выбить с большим трудом! Помог влиятельный знакомый, одноклассника Глеба. А в остальное время Мария управлялась сама как могла. Кормила, мыла, стирала, готовила.
Дочка Марии училась и жила далеко. Была умничкой. Два года назад поступила в институт на бюджет. Но тоже не разделяла подвига своей матери и в письмах советовала ей по-скорее отказаться от этой затеи и определить свалившихся её на голову «родственничков» куда полагается. К тому же Мария ещё и работала. Ей удалось определить детей в детсад, к тому же старшего, Димку нужно было начинать собирать в школу и она хлопотала об этом. Димка был самый непослушный, неуправляемый ребенок. Он не слушался Марию, огрызался на неё и подстрекал к этому остальных детей.
— Тебе, что плохо у меня Дима? Что лучше было, когда вокруг была грязь и куска хлеба целыми днями не ели? Мария заглядывала в лицо мальчика и пыталась найти в нём хоть капельку благодарности.
-А может ты хочешь в детдом? Отдать тебя в детдом?
У нас в России чужой беды не бывает! Не нашлось равнодушных людей и в селе. Стали помаленьку оказывать Марии помощь. Кто одежду детскую принесёт, кто молочка, кто рыбки, кто крупы какой. Но однажды, когда Мария была на работе, кто-то «сердобольный» угостил Зойку спиртным. И она, не зная меры и запретов на спиртное, напилась, чем усугубила своё болезненное состояние. Забрали Зойку на скорой, а в ночь она умерла не приходя в сознание.
***
Родственники Зойки забрать детей отказались. Да и не было толком этих родственников! Так называемые «отцы» её детей были неизвестны. Один брат сидел в тюрьме. Второй брат сам имел много детей и его жена ни за что не соглашалась принимать «дополнительную нагрузку».
Поехала Мария в районную администрацию, чтобы поговорить насчёт Зойкиных детей. Но там отказались оформлять их ей под опеку.
-Вы не замужем. Возраст не молодой, вряд ли справитесь!
— А три месяца как же? Не справлялась что ли? Злилась Мария.
Однако, в отделе опеки заметили, что дети значительно изменились в лучшую сторону. Не до конца конечно, но уже был виден большой просвет. Они стали более послушными, дисциплинированными. Старались соблюдать в доме порядок. Мария им читала, играла с ними в развивающие игры. Да и в садике они научились быть собранными, терпеливыми к воспитательным мерам, активно общались с другими ребятишками.
— Ты отдаёшь нас, тётя? Спрашивала средняя Аринка.
— Что ты, моя хорошая! Ты ж мне теперь как дочка!
— А Димка, а Славик?
Мария гладила девочку по белобрысой головке и старалась скрыть душащие её слезы.
Ну следующее утро она опять поехала в район. Но не в отдел по опеке. А к начальнику повыше. Всё к тому же однокласснику покойника Глеба.
Разговор был долгим. Но дело сдвинулось в нужную сторону. Мария была официально назначена опекуном всех троих детишек, но с оговоркой, что будет постоянно находиться под патронажным наблюдением необходимых государственных органов.
***
Димка пошёл в первый класс. Младшенькие продолжали посещать садик. Когда болели помогали соседи. Соседские дети, кто повзрослее, сидели с ними, играли, читали им, гуляли когда Мария была на работе или делала домашние дела. Дочка продолжала сердиться на мать.
Она по-прежнему не понимала её, но потом нашла в себе силы и приняла решение Марии. Когда приезжала на каникулы, тоже подключалась к воспитанию «младших братиков и сестрёнки». Конечно, было трудно. Было очень трудно. Никто не говорит обратное. Но какая теплота, какая радость, когда ты видишь отдачу со стороны подрастающих, меняющихся на глазах детей! Это высшая мера счастья!
***
Мария на пенсии. Во дворе созрела помидорка и огурцы. Нужно нарезать салат к приходу детей. Аришка и Славик в школе. Сегодня отличная, теплая погодка!
— Мама!
Мария поднимает голову и выглядывает за забор. Она бросает таз с овощами и бежит со всех ног, вытирая тёкущие по щекам слезы.
— Димка, сынок! Родненький мой! Приехал, сыночек!
На подходе к дому с букетом цветов стоит Димка. В парадной форме, возмужавший, красивый парень! Он улыбается и обнимает Марию, кружит её, смеётся. А она прижимает его молодецкие плечи к своим щекам и целует его и причитает!
— Радость, то какая! Вернулся! И не предупредил!
— Сюрпирз хотел сделать вам, мама!
Вечером за накрытым столом собрались друзья и соседи. В центре стола сидел Димка. Весёлый, хорошенький! Долго играла гармонь, пели голосистые девчата. Мария улыбалась и незаметно вытирала слёзы. Обнимала Аришку и Славика.
Ходят на могилки и к Зое и к Глебу. И к маленькой…Поминают как могут… А как же? Царство небесное! И храни всех Господь!
