— Да чтоб ты провалился!!! Петровнааа! Степан дома?!, — во дворе старых двухэтажек раздался крик Валюхи.
— Нету его. Гуляет, — сообщила Петровна, высунувшись в окно первого этажа.
Степан — большой рыжий кот, предусмотрительно спрятавшийся, в разросшийся под окном куст жасмина, направил уши, как радар — левое на 90 градусов, правое — на 30 в другую сторону. Под грудью лежал здоровущий кусок «свежеукраденного» мяса, который нужно было притащить домой, как трофей.
Он и раньше приносил — то птичек, то мышек, но его не хвалили, а ругали, выкидывая добычу из дома. Поэтому Степка сделал вывод: нужно приносить ту еду, которая будет съедена всей семьей.
С правой стороны чуткий слух уловил жалобное подвывание — «Бродяжка», — вздрогнул Степан. Шорох сзади подтвердил его опасения — протиснувшийся под куст соседский кот — Тишка, сказал: «Бродяжка ощенилась».
Степка быстро прикопал добычу листьями, рыкнул Тишке: «Только попробуй!», и со всех своих мохнатых лап бросился к старенькому заброшенному сарайчику, на краю двора, куда неделю назад прибилась небольшая кудлатая собачонка.
«Бродяжка» имела вид самый разнесчастный — шерсть свалялась комками, вечно голодные и испуганные глаза — слезились, да к тому же — вот-вот должна была родить. Во дворе не было больше собак и Степан, как самый старший, взял «шефство» над бедолагой.
Он таскал ей из дома куски пирожков и обрезки…, как-то даже стырил пол палки колбасы, за что, по возвращению домой, был нещадно бит полотенцем, мужественно перенеся наказание.
«Бродяжка», подрагивая, лежала на куске старой тряпки, в дальнем углу, и ее, жадно причмокивая, сосали три малюсеньких щенка.
— Ты как, малая? — деловито спросил Степан, — молоко то есть?
— Не очень, — шмыгнула носом она, — есть очень хочется.
— Это мы мигом! – Степка пулей выбежал из сарайчика и понесся к кустам.
«Живописная» картина, открывшаяся ему там, не предвещала ничего хорошего — над извазюканным куском мяса стояли: его хозяйка — Петровна, с полотенцем наизготовку, и соседка Валюха, с ведром воды. Подлый предатель — Тишка, ехидно ухмыляясь, намывался поодаль, делая вид, что он здесь совершенно не при чем.
— Пришибу!!!, — мявкнул Степан, бросаясь на Тишку. Сплетенный кошачий клубок, с визгом и летящей во все стороны шерстью, кувырком покатился по двору.
— Ах ты ж, поганец!, — подбежавшая Валюха с размаху окатила их водой. Тишка моментально испарился, как будто его и не было, а Степан, бурно дыша, весь в потоках сливающейся с него воды, подлетев, вцепился в шмат мяса и, урча, потащил его в сторону сарайчика.
Обе женщины, ахнув, побежали вслед за ним.
— Ох ты ж, Господи!, Что ж это делается то?!, — всплеснула руками Петровна, глядя на вставшего перед ними яростно рычавшего, абсолютно мокрого Степку, который грудью защищал испуганно забившуюся Бродяжку и жалобно скулящих щенков.
— Вот тебе и «поганец», — тихо вздохнула Валюха…, — Степ, я собачек то к себе возьму…, все равно животинок то дома нет…, вырастут — охранять нас будут…
Петровна, прижимая к себе мокрого героя, смахнула слезу: — Пойдем, защитник, сливочками тебя напою, сердце ты мое, большое!
Автор: Яна Мартюшова
